Книга Чего не хотят драконы, страница 81 – Тереза Тур

- В том-то и дело, что я… Не помню. Я была слишком маленькой. Браслеты. Браслеты из хрустальных бусин. Запястья. Золотистая кожа. Запах розового масла. И шар! Огромный хрустальный шар, а в нём, внутри – целая Вселенная…

- Может, это правда… сны? – Стефани нахмурилась.

То, о чём рассказывала Лия, действительно было похоже на некие видения. Тем не менее, со всем этим непременно нужно разобраться. Стефани решила, что познакомит Лию с Бером. Во-первых, они понравятся друг другу, в этом она не сомневалась. Во-вторых… Всё, к чему прикасался средневековый маг, обретало новый смысл. Что, если Бер узнает в этих отрывочных детских воспоминаниях что-то, что прольёт свет на все эти мучительные загадки?

- Это всё, что я помню, - продолжала мама юной провидицы. -  Более осознанные воспоминания - окраина Родака (тогда мы жили на самых задворках). Никаких хрустальных дворцов, увы! Сырые, тёмные подвалы, где мы жили вместе с отцом. Жили бедно, часто переезжали. Но отец всегда был весёлым, добрым и заботливым. Рассказывал сказки. Мастерил игрушки. Он никогда не урывал! Нам было весело.

- Твой отец – дракон?

- Он никогда не страдал от невозможности оборота. Но я думаю, он был драконом. Полукровкой.

- Почему ты так думаешь?

- Трубка. Трубка с головой дракона. И потом… Он умел кое-что. Раскуривал трубку. С силой втягивал дым в себя, а когда выпускал, дым превращался в маленького огненного дракончика. Иллюзия жила минуты три. Дракончик облетал наш крошечный подвальчик, зажигал свечи, а потом растворялся, чихнув на прощание взрывом ярко-алых искр. Чему-то такому он научил и Каську – вот откуда эти её сахарные феи. Это - магия драконов?

- Ну, - Стефани на секунду задумалась. – Да. Магия дракона. В этом нет сомнений. Что-то схожее с чарописьмом, наверное… Подобные магические проявления индивидуальны и зависят от воображения. В любом случае ничего удивительного. Странно другое. Твой отец, если вытворял подобное, не мог не испытывать страданий. Зверь должен был проявиться.

- Мне кажется, ему помогала трубка. Однажды он её потерял. Она упала и закатилась куда-то. Хорошо помню тот день, потому что ни до этого случая, ни после, отец никогда не кричал на меня. Кричал он, потому что решил, что это я её потеряла и не признаюсь. Потом мы её нашли – закатилась под кресло. Он закурил. С каким-то… невероятным облегчением. Долго молчал. Бледный. Напуганный. Даже руки слегка подрагивали… В тот вечер огненный дракончик кувыркался в воздухе и танцевал на каминной полке дольше обычного. Так отец просил прощения за то, что сорвался. Ночью он долго сидел возле моей кровати. Гладил по волосам и шептал: «Придёт время, и они вспыхнут… Вспыхнут, как у неё». Я понимала, что он говорит о маме. Мне тогда было лет десять, наверное. Конечно, я задавала вопросы. Где мама? Кто она? Где находится «хрустальный мир», воспоминания о котором тогда были свежи настолько, что я не сомневалась в их истинности. Потом, со временем, я стала их забывать, и теперь думаю, что то были лишь фантазии. Сны…

Она замолчала. Стефани ждала, понимая, что Лии сложно. Отец ушёл. Из родных – никого. Хорошо, что Клайв рядом.

- А… Когда ты спрашивала отца? Что он говорил?

- Ничего. Делал вид, что не слышит. Он был прекрасным отцом. Многому научил меня. Но на подобные вопросы он не отвечал – слова не вытянешь! А когда мне исполнилось восемнадцать, начался настоящий… кошмар. Нальёшь мне ещё?