Книга Покорись нам, ведьма, страница 49 – Надя Лахман

Вот я на рассвете иду по летнему лесу. Трава еще мокрая от росы, и на ней, дрожа, блестят крупные радужные капли. Заглянешь в такую – и можно даже увидеть свое отражение. Птицы поют в изумрудной листве, радуясь новому дню, и я, сдернув с головы ненавистный чепец, радуюсь вместе с ними, подставив лицо теплым лучикам солнца, золотящего мои длинные волосы. Снова не оно. Может, это?

Бабушка сидит рядом с моей узкой кроватью и рассказывает мне. О наших сестрах, о той силе, что мы обладаем, о том, что лишь от нас самих зависит, использовать ее во благо или во вред. И о том, что не важно, что нас преследуют, главное, оставаться собой.

– Во вред точно не буду, – упрямо говорю я, хмуря брови, – и меня никто не будет преследовать!

Бабушка гладит меня по волосам, грустно улыбаясь. Нет, это… не совсем то, что мне нужно.

…– Мамочка, – я крепко обнимаю самого близкого мне человека, заглядывая в изумрудные глаза, лучащиеся добротой, – я так люблю тебя.

– И я тебя, Мади. Больше жизни.

– Мы ведь всегда будем вместе, да? Даже когда я вырасту, и стану такой же красивой, как ты?

– Конечно, – шепчет она, целуя меня в макушку. – Я всегда буду рядом с тобой. Всегда…

– Довольно!

Я распахнула глаза, невидяще глядя на демона, и лишь потом запоздало поняла, что в них застыла пелена невыплаканных слез.

– Это были твои самые счастливые воспоминания? – Кайден невесомо коснулся пальцем моей щеки, стирая слезинку, предательски устремившуюся вниз.

– Да, – я не знала, что еще сказать. Наверное… ему не понравилось? Счастье, отравленное горечью боли – вряд ли это может быть вкусно.

– Переодевайся, у нас мало времени.

Высший отошел от меня, так больше ничего и не сказав.

*****

Кайден довел меня до кабинета Геральда и ушел, еще раз напомнив, что у меня будет всего десять секунд.

Странно молчаливый, без всегдашних своих наглых улыбок и шуточек. И это… немного нервировало. Что, если он решит разорвать нашу сделку? Что, если я ему не подхожу, ведь если подумать – у меня в жизни было мало хорошего. Бежать, скрываться, снова бежать. Тихие моменты счастья рядом с медленно угасающей бабушкой, так и не оправившейся от потери единственной дочери. Мы обе не оправились. А потом я осталась одна. Совершенно одна.

Отбросив в сторону тяжелые мысли, я взялась за кованую ручку двери в форме оскаленной пасти ящера, в любую минуту ожидая подвоха, например, что дверь не откроется. Но, кажется, пока мне везло. Дверь оказалась не заперта, и я бесшумно проскользнула в узкую щель, прикрыв ее за собой и настороженно оглядываясь по сторонам. Да, это было то самое помещение, куда меня приволокли в первый день, чтобы поставить проклятую метку. Разве что камин сейчас не горел, и по углам залегли опасные черные тени.

Больше не мешкая, я двинулась прямо к рабочему столу, обтянутому черной кожей, невольно отмечая порядок, царившей на нем. Сейф был тут – прятался за одной из тяжелых портьер, вмонтированный в каменную стену. На его металлической крышке виднелась странная вязь непонятных узоров, но мне некогда было рассматривать их. Сердце отчаянно билось. Что, если помимо кристалла, я найду сейчас свой медальон? Он наверняка хранит его здесь. Приложив перстень Кайдена к круглому отверстию замка, я затаила дыхание. Внутри что-то щелкнуло, и крышка открылась, явив мне несколько полок, на которых лежали бумаги, стояли бархатные черные футляры, размещались различные артефакты. У меня десять секунд.