Книга Жизнь под иллюзией, страница 125 – Софи Марш

Вампиресса всё ещё не появилась. Не это ли было причиной беспокойства моего надзирателя?

От нечего делать я ковыряла свои наручники, надеясь хоть как-то ослабить их действие. Ну хоть немного! Мне бы только выбраться из них, а там мне мало кто страшен! Хотя, кто его знает как поведёт себя тело, вынужденное так опасно долго хранить в себе магию, без возможности выплеска. Да и как вообще они работают, эти наручники? То ли блокируют потенциал внутри, то ли высасывают его под ноль?

И, если всё же первое, то есть шанс, когда их снимут, прибить кого-нибудь ненужного на месте. Если же второе - то прибьют меня.

Светильник снова начал гаснуть. Я уже плохо видела тарелку, которую выскоблила под чистую. И тогда я взяла его в руки и попыталась, ну хоть чуточку, добавить света. Хоть капельку влить, чтобы продлить это и не оставаться одной во тьме.

По началу ничего не происходило. Свет больше не гас, и это уже очень радовало. Так и держала его в ладонях, привалившись спиной и затылком к холодной стене. Крысы пищать перестали и затихли; тишина начала давить на уши.

Светильник, как-то незаметно разгорелся ярче. Не сразу заметила это, а после радости моей не было предела. Но и это ушло почти мгновенно, осталяя после себя лихорадочные мысли и надежду. Может я не могла снять сразу эти чёртовы наручники потому что действовала сразу и слишком сильно? Или они тогда ещё не напитались моим потенциалом до предела? Что бы это ни было, но эффект их стал ослабевать. Это было видно по источнику света в моих ладонях.

Теперь только бы вампир ничего не заметил! Обругала себя за такую несдержанность и пустоголовость, - если он зайдёт сейчас и увидит разгоревшийся светильник... Что будет, думать не хотелось.

Прошлось подняться и отставить его как можно дальше от себя. В самый дальний угол. Потом сосредоточить всё своё внимание на ненавистных кандалах.

И опять минуты потянулись, складываясь в часы. Надежда сменялась жгучим отчаяньем, когда я просто била запястьями, закованными в ненавистный металл, о стену. Глотала злые слёзы обиды, успокаивалась, вглядываясь в ровно горящий источник света, напитанный мной же. Надежда, неубиваемая тётка, снова приветливо мне улыбалась, и я начинала всё заново.

В какой-то момент пришла мысль: а может я действую несколько неправильно? Может не нужно магичить с гадским куском металла, а начать с себя самой? Например попытаться залечить вновь разбитые в кровь запястья?

И снова тихое сидение в углу, сосредоточенное внимание к нужным частям тела и давящая тоска: по сыну, по девочкам горничным, по Хельге, по лите Дасте и её муже Хопфе. Я к ним ко всем успела привязаться. Они так помогли мне...

Вспомнился вампир и, как ни удивительно, мои сны о нём - жаркие, что щёки пылали от смущения. Вспомнились наши разговоры, и его глаза, когда он нависал надо мною, странный узор по лицу. Странный и не менее красивый. А ещё пугающий рассказ о крылатых вампирах, убивающих беременных женщин, чтобы добраться до вожделенной крови, дающей небывалую силу и скачок мутации, и то как такие сходят с ума.

Потом мысли переключились на оборотня. Наша ночь на лавке и моё поведение. Ведь это я заставила его. Не его вина, что он возбудился и захотел большего, а моя. Я фактически заменила собой ту тварь, что хотела принудить его к рабству. Знала, что он находится под воздействием зелья, видела это, и так беспечно и глупо своими руками обрекла его на то же, отчего мужчина так отчаянно бежал, выкладывась полностью. А я скандал устроила, как малолетняя недалёкая истеричка. Не за что обидела.