Книга Ни разу не фея, страница 116 – Кристина Соколова

Авалон нетерпеливо вырвал из моих рук мякоть и потер на терке. Через марлю выжал сок, оставив обрезки влажными, и смешал с несколькими ингредиентами. Кое-как влил Палладиуму в рот и достал бинты.

— Мне понадобится помощь.

В четыре руки мы измазали мякотью и остатками сока руку эльфа и хорошенько ее перебинтовали.

И мне показалось, что к концу у ушастого прилила кровь к щекам. Надеюсь, это хороший знак.

— Так значит, профессор Палладиум пойдет на поправку?

— Да, думаю, да. Его состояние стабилизировалось. — Авалон положил руку мне на плечо. — Ему нужен только отдых, как и нам с тобой. Я вернусь через пару часов и сменю повязку, не волнуйтесь.

Я кивнула и позволила выпроводить себя из лаборатории. Я действительно устала, да и вряд ли принесла бы хоть какую-то пользу.

Профессор вежливо попрощался со мной, напомнил, чтобы я как следует отдохнула и пожелал хорошего вечера. Я ответила тем же и поплелась к себе в комнату.

Хорошо, что профессор оказался рядом и подсказал, что нужно делать. Если бы Палладиум отравился только в моем присутствии, то уже отвесил бы… Уши свои.

Может, Авалон и правда не такой плохой. Помог уже дважды и…

Внезапная догадка заставила вздрогнуть. Я понеслась обратно в лабораторию. В ту самую, доступ к которой последние дни был только у меня и профессора, а сегодня по моей глупости туда попал и Авалон.

Мои худшие опасения подтвердились — кристаллы лежали разбитые вдребезги. Блестящие осколки, едва больше, чем бисер, рассыпались по всему столу и полу.

Труд последних недель уничтожен. Моя единственная здравая идея помочь Уайт уничтожена!

Я оказалась возле личной комнаты Авалона невероятно быстро. Пинком открыла дверь и ввалилась так бесцеремонно, что свалила набор однообразных белых пиджаков на входе.

Я дрожала от злости и желания превратить этого козла в мерзкую жабу. Чтобы он больше не навредил никому.

— Что-то случилось?

Он спросил это так невинно, что я поверила бы, если бы не череда таинственных обстоятельств, связанных с его смазливой мордой.

— Обезличивание!

Заклинание вырвалось интуитивно. И в отличие от случая Рейгана, с моих рук слетел розовый поток и ударил прямиком профессору в грудь. Он резко выдохнул и пошатнулся.

Несколько мучительных мгновений и…

И тело профессора увеличилось в размерах, на коже проявились алые полосы, а на спине порвалась одежда и выросли белоснежные крылья.

Авалон выпрямился и засмеялся.

— Зря ты это сделала.

— Обезличивание!

Заклинание вырвалось интуитивно. И в отличие от случая с Рейганом, с моих рук слетел розовый поток и ударил прямиком профессору в грудь. Он резко выдохнул и пошатнулся.

Несколько мучительных мгновений и…

И тело профессора потемнело, увеличилось в размерах, на коже проявились алые полосы, а на спине порвалась одежда и выросли белоснежные крылья.

Авалон выпрямился и засмеялся.

— Зря ты это сделала.

Так он действительно не настоящий! Неужели и правда представитель расы из той дрянной книжки? А я как назло не дочитала, каким колом таких тварей упокаивать.

— Вы меня не тронете. — Я решила, что если помирать, так смелой. — Это вы сделали двойника, значит, я вам зачем-то нужна.

Авалон усмехнулся. Даже в таком виде, он был красив: красные полосы добавляли какой-то перчинки его и без того притягательному лицу, а длинные распущенные волосы (еще и такие блестящие) никогда не портили мужчин.