Книга Трехглавый змей: Проклятие семьи Мор, страница 12 – Таня Рен

— Какую руку?

— Левую, — спокойно ответил Весперис.

Дамиан кивнул.

— А как глубоко?

— Не важно. Главное, чтобы кровь выступила.

Спэрроу обречённо вздохнул.

— Чудесно, — пробормотал он себе под нос и, крепче сжав ножик, приложил лезвие к ладони.

Мара видела, как его губы дрогнули, когда он сделал надрез. Тонкая линия крови тут же выступила на коже, и он слегка поморщился.

Передавая нож, он поднял на неё взгляд. В его глазах было что-то знакомое. Беспокойство. Тревога. Как тогда, в Башне Паука. Он не хотел, чтобы она это делала.

Но они должны.

«Ради Веспериса,» сказала она себе мысленно.

Дамиан, словно прочитав её мысли, кивнул.

У неё пробежали мурашки.

Она взяла нож. Лезвие казалось холодным и гладким, но она знала, как оно режет — легко, почти безболезненно, и всё же достаточно глубоко, чтобы выступила кровь.

Мара приложила его к левой ладони и провела по коже. Почувствовала лёгкое жжение, а затем тепло — кровь медленно заполнила тонкий разрез.

Она протянула руку Дамиану. Он сомкнул пальцы на её ладони. Их порезы соединились. Кровь была горячей, мокрой, липкой.

И вдруг её сознание накрыло воспоминание. Она снова чувствовала его сосуды, его вены. Его жизнь, пульсирующую под её пальцами. Вспоминала, как магия крови соединяла их, как их силы переплетались, сливались, делая их чем-то большим, чем просто двумя волшебниками.

Запредельная близость.

Неразрывная связь.

Дамиан поднял глаза, и его голос, мрачный и торжественный, разрезал тишину:

— Я, Дамиан Спэрроу, клянусь тебе, Мара Сейр, не применять магию крови на людях до окончания академии.

Мара сглотнула.

— Я, Мара Сейр… — её голос дрогнул, но она взяла себя в руки. — Клянусь тебе, Дамиан Спэрроу, не применять магию крови на людях до окончания академии.

На мгновение они замерли.

Мара ожидала… чего-то. Вспышки, странного света, пульсирующего жара, зловещего треска в воздухе. Но ничего не произошло.

Она не могла отделаться от мысли, что это было похоже на какое-то очень странное бракосочетание.

Наконец, они разомкнули руки. Мара посмотрела на свою ладонь. Ничего необычного. Просто порез. Размазанная кровь. И клятва, которую теперь нельзя нарушить.

Они снова сели на диван. Весперис, ни слова не говоря, протянул Маре носовой платок. Белоснежная ткань с вышитыми на ней тёмно-синими инициалами «В. М.».

Мара колебалась.

— Я его испорчу, — пробормотала она.

— Перестань, — спокойно ответил Весперис. — Это всего лишь платок.

Мара сжала губы, но всё же взяла и прижала мягкую ткань к ладони. Она всё ещё чувствовала себя странно. Дамиан тоже выглядел потерянным. Он рассеянно разглядывал свою руку, словно пытаясь понять, действительно ли теперь в их жизнях что-то изменилось.

Молчание затянулось, но затем он встряхнул головой и, всё ещё не поднимая глаз, напомнил:

— Ты хотела что-то рассказать.

Мара глубоко вдохнула и рассказала всё то, что рассказала профессору Рэнсому.

— Поэтому я и согласилась поговорить с Диланом, — добавила Мара, с вызовом глядя на обоих. — Я хочу попросить его достать для меня какие-нибудь семейные альбомы или записи, которые помогут выяснить, кем была эта эфирная заклинательница.

Весперис, с видимым равнодушием откинувшись на спинку дивана, как будто бы невзначай спросил:

— Он не писал тебе, как у него дома дела?

Она прищурилась.