Книга Трехглавый змей, страница 149 – Таня Рен

— А почему бы и нет? — усмехнулась она, скрестив руки на груди. — Я бы хотела, чтобы каждый, кто меня встречает, говорил: «Мара, ты такая красивая! Ты сегодня так хорошо выглядишь!» И чтобы каждый раз, когда я что—то говорю, все отвечали: «Мара, это гениально!» И, конечно, кланялись бы.

Дамиан рассмеялся, запрокинув голову.

— Так ты правда хочешь, чтобы тебе все поклонялись?

— Ну… да, — призналась она, застенчиво улыбаясь. — А ты разве не хотел бы того же?

Дамиан на мгновение задумался.

— Это было бы приятно, — протянул он, — но, нет, мне это не нужно.

Мара театрально выдохнула с облегчением.

— Ну, хорошо, значит, ты не будешь конкурировать со мной за роль лидера моего культа.

— Мара, никто не может с тобой конкурировать, когда речь идёт о тщеславии и высокомерии, — парировал он, растягивая слова.

Мара возмущённо вскинула руки.

— Ты серьёзно⁈ Ты сам сказал, что хотел бы захватить мир! А тщеславная и высокомерная я?

Дамиан громко рассмеялся.

— Я не говорил, что ты единственная из нас двоих тщеславная и высокомерная, — отвечал он с довольной улыбкой. — Очевидно, что я тоже. Но в отличие от тебя, я ещё и блестяще умён и очарователен.

Мара чуть не задохнулась от негодования.

— Это было грубо! — воскликнула она, схватила диванную подушку за уголки и изо всех сил ударила Дамиана в плечо.

— Нет! Только не подушка! Мара, пощади! Помогите! — завопил Дамиан, падая на диван и закрывая лицо руками. Его голос звучал так, будто его действительно пытали.

Но его призывы о помощи не нашли отклика в общей комнате. Скорее наоборот — остальные студенты, сидящие неподалёку, начали хихикать и обмениваться довольными взглядами.

— Ударь посильнее, Мара! — крикнул Тарек Уэйнрайт с другого дивана, с интересом наблюдая за битвой.

— Наконец-то Спэрроу получит взбучку! — добавил кто-то, и это вызвало очередной всплеск смеха.

— Никакой пощады! — бушевала она, обрушивая на него всё новые удары.

Дамиан издал еще один драматический крик:

— О нет! О нет! Подушки пытаются уничтожить меня! Моя слабость! Моя единственная слабость! Подушки! Весперис, сделай что-нибудь!

— Не вижу причин вмешиваться, — ответил Весперис из своего кресла, изо всех сил стараясь сдержать улыбку.

— Так тебе и надо! — перья в бедной подушке сбились в комок на противоположной стороне. — Будешь знать!

— Хорошо, хорошо! Я сдаюсь! Я сдаюсь! — крикнул он сквозь смех.

— Скажи, что я более гениальна и очаровательна, чем ты, и, может быть, я пощажу тебя! — задыхаясь, потребовала Мара, стоя над ним на коленях на диване.

Дамиан еще больше рассмеялся.

— Ладно, ладно! Ты более гениальна и очаровательна, чем я! Не знаю, сколько еще смогу выдержать эти побои…

— Так-то лучше! — Она швырнула в него подушкой и устало опустилась на диван.

Тарек разочарованно загудел.

— Мало ты его лупишь, Сейр, — проворчал Меррик, сидевший с ним рядом.

— Ты победила, — пробормотал Дамиан, садясь ровнее и убирая волосы со лба. — Но, скажи честно, когда ты станешь лидером своего культа, у меня будет хоть какое-то место? Может, я стану твоей правой рукой?

Мара задумчиво прищурилась.

— Я подумаю.

Декабрь набирал обороты, и к субботе академию замело снегом. Снаружи дул лёгкий ветер, который кружил снежинки, заставляя их танцевать в воздухе, прежде чем они падали на землю. Прилипнув носом к толстому стеклу окна в общей комнате, Мара наблюдала, как тритоны во дворе сооружали гигантского снеговика. Он уже напоминал снежного монстра с устрашающе торчащими огромными палками вместо рук. Рядом двое младшекурсников пытались слепить не то собаку, не то дракона.