Книга Трехглавый змей, страница 283 – Таня Рен

Каждый шаг отдавался в висках тяжёлым гулом. Она вела их к Башне. Вела по собственной воле. Потому что выбора у неё не было. Потому что Торн держал в руках всё, что было ей дорого. Потому что, если она сделает что-то не так — Дамиан умрёт. И никто не придёт их спасать.

Она пыталась думать. Сообразить хоть что-то. Любой план, любой выход. Но стоило услышать очередной сдавленный стон Дамиана, и все мысли тут же разлетались прахом. Её страх не давал сосредоточиться. Он просто приказывал идти вперёд и не делать глупостей. Идти вперёд. Повиноваться.

Она не сразу почувствовала приближение Башни.

Это было почти как ощущение давления в висках, знакомый холодок в затылке. Магия внутри неё вздрогнула и будто качнулась в сторону, словно что-то огромное и невидимое звало её.

И это означало, что её время истекает.

Что случится, когда она выполнит приказ? Что помешает Торну избавиться от Дамиана сразу после этого?

Ничего. Ничего не помешает.

В горле пересохло.

Мара краем глаза посмотрела на Дамиана, но он был едва в сознании. Торн вёл его, как тряпичную куклу, даже не глядя в его сторону, словно держать чужую жизнь в своих руках было для него делом обычным и не заслуживающим внимания.

Он не собирался их отпускать. Ни её, ни Дамиана.

Мара сделала глубокий вдох. Она надеялась, что испытание Башни будет смертельно опасным. Что оно хоть как-то отвлечёт Торна, заставит его потерять бдительность и даст им шанс.

Башня, которая была отмечена на стене в Башне Паука головой ворона, возвышалась среди деревьев, точно сгусток черноты, проглотивший весь солнечный свет. Ветви старых дубов не касались её стен, будто даже лес сторонился этого места. Глядя на угольно-чёрную поверхность перед собой, Мара поняла, что ничего хорошего она не предвещала.

Она остановилась у массивной двери без замка и ручки. В груди что-то неприятно сжалось, но Мара изо всех сил старалась этого не показывать. Она обернулась к Торну, с трудом сохраняя спокойствие.

— Вот она. Как ты и хотел, — сказала она ровным голосом. — Теперь отпусти Дамиана.

Ей хотелось, чтобы голос звучал твёрже. Увереннее. Но страх за друга выдавал её.

Торн усмехнулся.

— Какая ты нетерпеливая, — лениво заметил он.

Дамиан еле заметно дёрнулся. Мара видела, что он бледен, его губы были сухими, а глаза закрыты. Он даже не пытался сопротивляться.

— Ты должна открыть Башню, — велел Торн. — И пройти испытание. Или что там внутри, не знаю. Но мне нужно убедиться, что ты сделаешь то, ради чего мы здесь.

Как только они шагнули через портал, их тут же накрыл густой, тягучий мрак. Воздух стал тяжёлым, словно пропитанным чем-то невидимым, давящим. Стены дрогнули и начали испускать зловещий алый свет, похожий на отблески далёкого пожара. Этот свет не исходил ни от факелов, ни от ламп — он лился отовсюду и в то же время ниоткуда, пронизывая всё вокруг, окрашивая их тени в кровавые оттенки.

Помещение было небольшим, но своды уходили высоко вверх, теряясь в тьме. Гладкие каменные стены выглядели почти безликими, но казались живыми, словно дышали. Ни дверей, ни других выходов — только эта зловещая краснота, переливающаяся в воздухе, и тревожная тишина.

Здесь не было ни кромешной тьмы подземного зимнего сада, ни призрачных волков, ни огромных пауков. Только круглый постамент в самом центре.