Книга Развод. Вторая жизнь для попаданки, страница 27 – Екатерина Гераскина

— Хватит с меня этих ваших магических печек, — буркнула я и уселась на низкую табуретку, чтобы разжечь костёр.

И тут вдруг нахлынули воспоминания… Как мы с Борисом молодые ходили в поход. Я варила кашу на костре, как сейчас. Потом мы смеялись, ели с одной ложки. А потом, годы спустя — мы были уже с детьми. Маленькие ручки, босые ножки, смех, запах дыма от костра и жареной в углях картошки…

Мы были счастливы. Такими простыми, настоящими. Я улыбалась, глядя на костер.

Три дня пролетели незаметно. Я выезжала каждый день в город — не только потому, что ждала Берту, но и потому, что пыталась привыкнуть к новому месту. Изучала улицы, рассматривала витрины и вывески. Это был город, где мне предстояло жить — и я хотела знать его лучше.

Я заходила на Центральную площадь, как обещала, и каждый раз задерживалась там надолго, выискивая знакомое лицо. Но Берта так и не появилась. Надежда постепенно тускнела.

На третий день я снова поднялась по каменным ступеням к зданию, где располагалась канцелярия. Внутри было прохладно, пахло пылью, бумагой и старым деревом. Я постучалась и вошла — законник сразу узнал меня. Он сидел за массивным столом, заваленным свитками и увесистыми фолиантами в кожаных переплётах. За его спиной свет падал сквозь высокое окно, подсвечивая седые волосы, аккуратно зачёсанные назад. Законник поднял на меня глаза поверх очков.

— А, леди Элеонора. Проходите, — кивнул он. — Я вас ждал.

Я сжала в руке сумочку и вошла, чувствуя, как в груди снова поднимается волнение.

— Как у вас дела, леди Элеонора? — спросил законник, подвигая к себе чернильницу и свиток. — Вы выглядите немного расстроенной.

Я села напротив, сложив руки на сумочке. Покачала головой.

— Не могу сказать, что дела хорошо… Я написала письмо Берте — той служанке, что работала в доме моего бывшего мужа. Просила подтвердить её слова… Помните, я рассказывала вам о разговоре между ним и его другом, и как он хотел… — я замялась. — Использовать меня. Я умоляла её быть моей свидетельницей. Но… ответа не было. Ни на первый, ни на второй день. И на третий тоже. Я только что с площади. Берты снова нет.

Законник нахмурился, постучал пальцами по столешнице.

— Видимо, испугалась, — тихо ответила я. — А может, мой бывший муж всё же нашёл способ её запугать… — я вздохнула. — Кроме того, у меня до сих пор нет ни одного документа. Всё осталось в его доме. Я ведь уходила с пустыми руками.

Мужчина посмотрел на меня поверх очков, не скрывая сочувствия. Потом спросил:

— А вы не виделись с генералом Равенхольтом?

Я чуть вздохнула, снова законник о своем, и покачала головой.

— Нет. Он на границе. Его адъютант сказал, что там кочевники наступают. Да и я… не хочу быть тем человеком, кто отвлекает военного, когда он защищает империю.

Законник откинулся на спинку кресла и сдержанно кивнул, будто подтверждая свои мысли.

— Понимаю. Генерал Равенхольт — человек долга. Он… порядочный. Таких мало, леди Элеонора. Если он взял за вас ответственность — значит, вы под его негласной защитой.

Законник наклонился вперёд и сказал уже мягче:

— Мы продолжим борьбу. Но теперь, думаю, нам стоит действовать более хитрее. Раз документов у вас на руках нет, и свидетель не отвечает — нужно искать другие точки давления. Вы ведь не одна.

Я подняла на него взгляд.