Книга Развод по-драконьи, страница 104 – Екатерина Белова

— Много кто, — Рейнхард устало вздохнул. — Но каждый раз, стоит нам заполучить очередного адепта ритуалистики в пыточную, как ниточка обрывается. Все они повязаны кровной связью, но вы сами понимаете, какая это редкость. Они слова сказать не успевают, как клятва их убивает.

Верно. Брать кровную связь считалось нормой в вассала своего клана, с побочных детей, если те проявляют агрессию к наследнику, с наяр, желающих оспорить права первой жены. Но создавать круговую поруку кровь считалось при дворе моветоном, ибо что же это за дракон, который удерживает верных людей силой крови, а не золотом и добром? Никто не хотел прослыть слабаком.

Исключением был разве что Ленхард, где от кровной связи зависела жизнь всей Вальтарты.

— И? — голос все-таки дрогнул. — Меня вы зачем привезли?

— Помогите ему, принцесса. Вы владеете темной магией, мы с Его Величеством видели, что сталось с Изой, бывшей Пустой. Вы представить не можете, какой фурор она произвела во дворце по возвращении из Ленхарда.

Я слушала все это словно во сне, в голове билась только одна мысль — пять лет. Пять лет! Это ведь что-то значит?

— Хорошо, я постараюсь, но мне нужно знать расклад сил в Семидворье, кого опасаться, кого привечать.

Рейнхард с трудом кивнул, кулаки у него разжались, лицо словно разгладилось, словно все это время он находился в страшном напряжении.

— Да, Ваше Высочество. Но пока вы здесь, не забывайте не на минуту, что вы носите свой титул по праву и не называетесь Его Величеством лишь потому, что вас еще не короновали.

Мы проговорили до глубокой ночи, и когда я добралась до собственных покоев, которые, как оказалось, так и остались закрепленными за мной, сил на слезы и обдумывания не осталось. Я рухнула в постель и проспала до обеда.

Зато новый день начался с радостного щебета трех моих бывших горничных и объятий няни.

Едва я открыла глаза, как увидела сидящую в кресле Инес — постаревшую, но все такую же крепкую и уютную.

— Инес, — позвала я тихо.

Та словно очнулась от своих мыслей, и мы буквально бросились в объятия друг к другу. Рядом суетились горничные, радостно что-то воркуя и поглядывая на нас. Раньше я бы и внимания на них не обратила, но Ленхард приучил меня считать их за людей. Иногда очень даже опасных людей.

— Расскажи мне все-все, Инес, — попросила я тихо, краем глаза отслеживая горничных.

— Ох, ласточка моя, сколько ж я пролила слез. Где вас только не искали, я уж на поклон к императрице ходила, а та, вот же стервоза, не ищи, говорит. Говорит, я для Тео, бриллиантового моего сынка, другую подберу. Ну а я такая ей — это баронесску, штоль?

Инес уже и не помнит, как ей хватило смелости. Или наглости.

Однако императрица не рассердилась, кивнула милостиво, сказала, что баронесса Вашвиль — чудесная вейра с хорошими манерами и выгодной магией. Ее процент совместимости не достигает ста процентов, и составляет всего лишь восемьдесят девять, но это прекрасный результат. Прекрасный. Связь истинных станет слабостью ее сыну, а слабости он позволить себе не может. И что Инес, так уж и быть, может остаться драить полы во дворце. Поломойки всегда нужны. Вот Инес и осталась, она не гордая, искала сплетни, слухи, выуживала по капле, куда дели ее ненаглядную Люче… Теофас оказался милостив, дал работку попроще, закрепил за какой-то кладовкой досматривать, да пересчитывать.