Книга Проданная Истинная. Месть по-драконьи, страница 93 – Екатерина Белова

Первой я собиралась сделать кроветворку, но руки, словно подчиняясь невидимой, пропитавший воздух магии, сами доставали и раскладывали белый мох, корень горлеца — ровно три тонкие палочки, кровь дракона, чешую дракона, слезу Пустой, заключенную в вакуумный прозрачный шар, несколько тонких травинок змеевидки, дарующим драконам недобрый сон.

Я еще помню сказку про драконицу, которой недобрый брат, завидующий ее силе, набил подушку змеевидкой. Бедная девушка сошла с ума и скиталась годами по белому свету, не в силах ни продолжать жить, ни умереть, пока не встретила сильного целителя…

У Огневоя нет инструкции, его надо чувствовать, знать, когда убавить магическое пламя, когда прибавить мха, а когда, наконец, запеть.

И я пела, разрешая собственной боли течь магией в котел, опустила в варево первую палочку горлеца, осторожно помешивая ею раствор. Зелье налилось алым, пошло золотыми кругами…

На периферии слуха хлопнула дверь, я услышала и тут же забыла. Слова слетали с губ магией.

— Буря пела и кружилась, словно пламя в сердце билось, пусть любовь горит огнем в белом пламени моем…

Ах, да… Драконица встретила целителя, которых среди проявленных драконов можно пересчитать по пальцам одной руки, ведь обычно драконы — воины. Он вылечил несчастную деву, а после женился на ней, подарил мех белой лисы, родовое кольцо и собственное сердце. Все закончилось почти хорошо.

Песня впитывалась в зелье, а после поднималась обратно тонкой струйкой потока, словно я тянула на себя прядильную нить, а после плотно сворачивала ее, укладывая в кокон оболочки.

В себя я пришла к утру, опустошенная и почти счастливая, на ладони у меня лежала черная бусина, полная Огневоя. Такое сложное, такое редкое заклятие, полученное за какие-то шесть часов магии. Не чувствуя ног, я бухнулась на стул, с усилием опустив на стол сложенные ковшиком ладони, в которых лежала бусинка.

Я смогла!

Это был мой личный секрет. Секрет ото всех, включая Милене. На занятиях я варила зелья, не отступая от учебной методики, получая высококачественный, но скромный образец. А здесь, в своем тайном убежище от невзгод, я пела, и зелье варила моя музыка, управляя моими руками, моей магией, моим голосом.

«Мы неподражаемы, — согласилась драконица. — Мы талантливы и бесценны. И если наш дракон не понимает этого, то пусть сплетет магию с этой твоей Лале…»

— Несколько часов назад ты требовала его кастрировать и распять, — напомнила я с усмешкой.

Возвращение в реальный мир из мира музыки и зелий было неприятным, и я, осторожно надев бусинку на нить, встала размяться. Музыка еще текла по венам, хотелось кружиться, наслаждаясь свободой от тяжелой работы, расправить тело, крылья, освободить голову от мелодичного ритма, который продолжал генерировать магию во мне.

Я вышла из зельеварной, заперев дверь на сложное заклятие. Вторая зельеварная только моя, пусть страждущие целуются в соседних сколько угодно, лишь бы ко мне не совались.

Желание расправить крылья стало невыносимым. Я выглянула в окно, где тлела серая полоса рассвета и решилась. Почему нет? Я хочу летать. Сейчас.

Бесшумно раскрыв окно, расправила белые крылья и взмыла над Академией, над темным, влажным от росы садом в холодное небо, наслаждаясь полетом. Быстрого лета мне не хотелось, лишь выветрить остатки магии и усталости, поэтому я неслышно скользила по небу. После спрыгнула на одну из темных башен…