Книга Хозяйка усадьбы «Тихий уголок», страница 69 – Резеда Ширкунова

— Приятно познакомиться, Богдан. Не стесняйся, садись, — девушка указала на стул, — и рассказывай. Мне надо знать, что ты умеешь, какие инструменты привез с собой, сможешь ли изготовить то, о чем я попрошу.

— Все, барышня, зависит от глины. Аким сказал, она у вас есть, но надо самому посмотреть, — смущенно начал гончар. — Для посуды нужна осадочная глина с небольшим добавлением песка, ни в коем случае нельзя допустить примесь извести. Опять же, требуется выяснить жирность, клейкость, вязкость. Для того чтобы выбрать нужную, надо походить, присмотреться, — когда он рассуждал о глине, глаза его светились от возбуждения. Он говорил так, словно вел речь о своем ребенке. Вот что значит любимая работа!

— А что с инструментами? — улыбнулась Катя. Ремесленник уже ей нравился.

— Да какие там инструменты! Кружало* и скрепки есть, а печь для обжига я сам построю. Там, — он махнул рукой куда-то в сторону, — у меня была хорошая гончарная печь, хоть и маленькая, но очень удобная. Мне схему дал купец, приехавший издалека. Заболел он — то ли климат не подошел, то ли еще что-то приключилось, — а моя Лучезара поставила его на ноги. Перед отъездом я собственными руками печку уничтожил.

— Стоп. То есть жена у тебя лекарь?

— Нет, барыня, травница. Но многое знает моя ненаглядная, всех лечит.

— Ладно, с ней я позже поговорю. Скажи, Богдан, ты останешься здесь или же дом возьмете в Полесье? Только учти — разговор у нас с тобой еще не окончен. У меня много вопросов осталось.

— Я посоветуюсь с женой и скажу вам, что мы решим.

— Хорошо. Зови следующего.

*Кружало — вертящийся гончарный круг.

Беседа с остальными мужчинами прошла так же плодотворно. Оба оказались строителями, именно о них и говорил охранник. А Трифон, друг Акима, не просто разбирался в строительстве, он клал теплушки. Катерина считала это подарком судьбы. Она уже от руки нарисовала русскую печь, но одно дело нарисовать, а другое — построить. Теперь же птица удачи сама попалась ей в руки.

Второй строитель, Фрол, был дальним родственником Трифона. Как только он узнал, что родич собирается менять место жительства, тоже попросился ехать с ними.

Все прибывшие в один голос заявляли, что природа здесь не сильно отличается от тех мест, где они проживали, разве только немного холоднее. Зато земля, на первый взгляд, более плодородная — жирная, словно маслице.

Баронесса как раз закончила беседу с Фролом, когда в кабинет заглянул Богдан и сообщил, что они с Лучезарой решили остаться жить в поместье. Катя велела им располагаться во флигеле, и гончар ушел освобождать телегу от вещей. Его кружало планировалось пока установить под навес, соединяющий баню с домом.

Внезапно через открытое окно Катерина услышала ругань, вышла во двор и увидела занимательную картину.

Гончар размахивал лаптем и громко ругался. Рядом стоящие мужчины, схватившись за животы, хохотали, а женщины смялись, прикрывшись ладонями.

— Что случилось, Богдан? — поинтересовалась хозяйка поместья.

— Барыня, сил моих больше нет! — снова взмахнул лаптем мужчина. — Опять девушки гадали! Где ни проеду, всегда так: умудряются подкладывать в повозку с горшками обувку с правой ноги, а потом смотрят, куда я поеду. А сколько женщины подсовывали деталей ткацкого станка, полагая, что волки перестанут бродить вокруг их поселения, — не перечесть! Творец миловал, хоть не подложили на этот раз вещь больного лихорадкой! — горшечник покраснел от негодования, в то же время выглядел растерянно и беспомощно.