Книга Похищенная. Резонанс любви, страница 176 – Ксения Кожина

Леандр крепко спал.

А его Лу — нет.

Вот уж действительно, кому нельзя громко думать, так это Леандру. Даже любитель всего нового — Нэйтан, всегда осознанно принимает участие в шалостях, контролируя свою энергетическую половину.

Прикусила губу, чтобы не застонать — прикосновения прохлады набирали обороты. Лу проникал сквозь одежду, не встречая препятствий, сжимал чувствительно грудь, играя с затвердевшими сосками, и, едва касаясь, кружил вокруг клитора.

Мысленно усмехнувшись, закрыла глаза, перестав вглядываться во тьму. Собственная энергия уже дрожала внутри, предлагая сорваться в полёт.

Но не обламывать же эпсилионца, видящего прекрасные сны?

Медленное проникновение, приятная растянутость внутри и... невероятно сильный оргазм, когда я позволила себе сорваться.

Глубокое, спокойное дыхание резко оборвалось. Тьму разметало по комнате, позволяя луне заглянуть в окно.

Нарочито медленно я сползла с груди Леандра, легла набок и подпёрла голову рукой. С улыбкой заглянула в ошалевшие, слегка напуганные глаза.

— Эм... Доброй ночи, дорогой... муж?

Восемь месяцев спустя

— Где он?

Я ворвалась в детскую, бешено вращая глазами. Это было последнее место, где, по моему мнению, можно изменять жене, но так как я везде уже была...

— Тише, Алекса разбудишь, — шикнул на меня Нэйтан, отрывая взгляд от детской кроватки и переводя его на меня.

Осмотрел с ног до головы и словно кот облизнулся:

— Мне нравится, когда ты такая грозная. Страстная, горячая...

Упрямо поджала губы. Это я уже слышала и не один раз. Не отвечая на провокацию мужа, подошла к кроватке и заглянула — всего на секундочку, чтобы не умилиться и не потерять воинственный настрой.

Сын спал, засунув крохотный кулачок в рот. Моя сладкая попочка с тёмным пушком на голове и фиолетовыми глазами. Без всякого теста на отцовство понятно, кто осчастливил мамочку.

Итану было понятно тоже. Он меня неделю любил, не выпуская из спальни, когда стало можно. А до этого в детской жил, не позволяя никому, кроме меня, подойти — всё боялся, что «эти криворукие малыша уронят». Ох и наслушались Нэйтан с Дастином, прежде чем им разрешили Алекса на руки взять. Леандр первое время не рвался сам, но не по тому, что не хотел, а потому что руки откровенно дрожали, хоть наш гений и пытался это скрыть. В общем, я воочию убедилась, как сильно эпсилионцы любят детей, особенно те, кто давно потерял надежду на семью.

А сейчас эти эпсилионцы дружно скрывают от меня того, кого ещё недавно прибить были готовы.

Зла на них не хватает!

Поспешно отдёрнула руку от детского одеялка. Знаю я себя: сначала одеялко поправить, затем игрушечку пододвинуть, пушок на голове пригладить, а потом смотришь — на улице ночь наступила, а ты сидишь в кресле с ребёнком на руках и блаженно улыбаешься.

С удовольствием, но не сейчас. Я — кремень! Шутка, что ли, муж четвёртые сутки у постели другой проводит? И плевать, что это не постель, а капсула, а Ульянка спит беспробудным сном! В общем, я люблю подругу и буду любить её ещё сильнее, если она будет находиться на большом расстоянии от моих мужей.

Кто бы мне раньше сказал, что я такая ревнивица? А всё эпсилионская энергия, почувствовавшая в Ульяне соперницу и теперь обжигающая изнутри.

Четыре дня с ней! Только спать приползал! И вот сегодня, когда капсула подруги опустела, я нигде не могу найти ни Ульяны, ни Леандра.