Книга Попаданка с квартирой приключений не ищет, страница 23 – Ева Добринская

— Ева, а вы куда-то собрались?

«Какой-то неправильный вопрос. Чувствую подвох».

— Ну надо же осваиваться. И любопытно мне, что и как там, снаружи. Я уже третий день сижу взаперти. Я же могу прогуляться? К тому же, вот ведь странность, я без посторонней помощи не могу выйти в свой мир. Вы что-нибудь об этом знаете?

Последний вопрос он будто не услышал.

— Вы собираетесь в этом гулять по ремесленному посаду?

Я насторожилась.

— А в чем проблема?

— Леди, это очень дорогие наряды и очень неподходящие для прогулок здесь.

Судя по тому, что Ант забыл о нашей договоренности обращаться ко мне по имени, он был взволнован.

— Что? Правда дорогие?

В общем-то, я понимала, о чем он говорит. Синтетические и полусинтетические ткани выглядели зачастую эффектнее натуральных тканей: и окраска ярче, и цвета более чистые и насыщенные, и фактура ткани более затейливая и богатая. Я прекрасно помню время, когда кримплен стал писком моды, особым шиком, а потом превратился чуть ли не в синоним провинциальности. И машинной вышивки здесь нет, а ручная, думаю, очень дорогая, как те модели, на сайтах, которые я обошла вниманием, стоившие сотни тысяч именно из-за натуральных тканей и ручной работы.

— Некоторых тканей у нас нет совсем, те, что есть, другого тканья, и ваши выглядят очень дорого. Возможно, это не сразу заметят, но присмотрятся, и вопросов не избежать. А нужно ли вам пристальное внимание?

— Откуда вы знаете? Вы не портной вроде, а воин. Или я ошибаюсь?

— Я не портной, но я владею мануфактурами королевства и знаком с образцами тканей и наших, и привозных.

«Это ж кто он такой, что владеет мануфактурами королевства?»

Я растерялась, но отступать не собиралась.

— Но внешне платья похожи на те, что я видела за окном. Что же делать?

— Ничего.

— В смысле?

— Леди… Ева, вам в ближайшее время все равно нельзя выходить из дома.

* * *

— Что? Как?

— Ева, вы давали клятву слушаться меня.

Опа. Приехали. Это та самая забота о моей безопасности?

Видимо, я так красноречиво молчала, пытаясь держать себя в руках, что Ант ответил на мой не заданный вопрос:

— Ева, не сердитесь. Ваши платья только на первый взгляд такие же, как у местных. На самом деле, поверьте, эти ткани выглядят очень дорого. Вы будете вызывать не только любопытство. Люди будут относиться к вам очень насторожено и как к новому лицу, и как к странной и непонятной персоне. Может возникнуть конфликт. У ваших местных соседей, как вы говорите, случится культурный шок.

— Не понимаю. Какой конфликт?

— Вас могут задержать, и хорошо, если позовут местную стражу.

— Могут обобрать, избить, убить?

— Обобрать, избить, убить вряд ли, но напугать напором могут. К тому же языка вы не знаете. То есть одной вам выйти я позволить не могу, а в сложившихся обстоятельствах не могу и сам сопровождать вас, и приставлять к вам охрану — это, значит, привлекать внимание к этому дому.

Я совсем расстроилась. Казалось бы, с одной стороны, я и так не часто выхожу, вроде сидеть дома привычно, а с другой стороны, даже не чувство противоречия, а нестерпимый зуд, как в юности, неуемное желание устроить себе приключение.

* * *

У меня такое регулярно бывало на первом курсе института до замужества. Если я опаздывала на электричку до нашей дачи в Подмосковье, то вместо того, чтобы дождаться следующую, я выходила на шоссе и добиралась автостопом. Чаще всего я тормозила фуры. Не знаю почему, но с дальнобойщиками я чувствовала себя в большей безопасности, чем с автомобилистами на легковушках. В отличие от владельцев легковушек добрые дядьки-дальнобойщики не пытались меня клеить, а довольствовались тем, что я щебетала на разные темы все полтора часа, разбавляя скуку их многочасовых переездов, я даже песни пела. О том, что безопасней было бы вообще никуда не ехать, а сидеть на вокзале и ждать следующую электричку, я почему-то не думала.