Книга Попаданка с квартирой приключений не ищет, страница 83 – Ева Добринская

Генка передергивал мои высказывания, втягивал в бесполезные споры, а когда я отказывалась их продолжать, выдвигал какие-то глупые и дикие обвинения. В общем, самоутверждался за мой счет изобретательно и с огоньком. Что со стороны выглядело глуповатыми оговорками. Я и сама не сразу поняла и поверила, что все это не случайно.

Теперь, спустя почти полвека, я хорошо понимала, что это был весьма умелый абьюзинг, но в то время слова такого не знали. И, например, мама, у которой я пыталась найти, если не защиту, то хотя бы понимание, ничего особенного в таких отношениях не видела, хотя самой в подобной ситуации быть не приходилось — мой строгий, бесконечно терпеливый папа к жене относился как к фарфоровой вазе.

И на мое счастье Генка не успел скатиться до рукоприкладства, я думаю, он бы и хотел меня прибить, но просто трусил.

Я не умела конфликтовать, даже словесная агрессия приводила меня сначала в недоумение, а потом в ступор.

И когда за словами последовали действия, я стала его бояться.

Генка начал напиваться. Не дома. Когда к нам приходили гости, я кормила, что называется, на убой, и он не косел. Генка наливался методично и целенаправленно, когда мы бывали в гостях, а мне предстоял уже дома тихий страшный вечер, который начинался еще по дороге домой.

Казалось бы, что такого, если муж мой не шел рядом, а медленно, постепенно отставал на шаг, потом еще на один, издавал за спиной невнятные звуки, подхихикивал. Вроде ничего особенного, но это нагнетало атмосферу, как в фильмах ужасов, еще только музыкального сопровождения не хватало. К этому еще можно добавить то, что из гостей мы обычно возвращались поздно, иногда за полночь.

А дома у меня за спиной тихо пощелкивали ножницы, когда я поворачивалась к нему лицом, делал вид, что стрижет ногти — не в ванной, а в комнате, у меня на глазах — невозмутимо, безмятежно, только стоило мне отвлечься, снова заходил за спину.

Я понимала, что он пьян, что, если у человека такой безумный взгляд, выяснять отношения или делать замечания бесполезно. И я старалась уходить в другую комнату, в кухню, а потом стала запираться в ванной, потому что и в спальню, и в кухню, он отправлялся следом за мной.

Самой неприятной частью нашей семейной жизни оказался секс.

Генка начал обвинять меня во фригидности. Выходя замуж, я была девственницей, с его слов он — тоже, поэтому я никак не могла понять, откуда такие претензии. Я не знала других мужчин, мне не с чем было сравнивать. Ведь у нас с Котом, моим одноклассником, так ничего и не случилось.

Может, Генка — не понятно, зачем — солгал по поводу своего опыта? И ему есть, с чем сравнивать. Я так и спросила у него, и нарвалась на скандал. Оказывается, он выводы сделал из сплетен мужиков между собой. Где-то, у кого-то там были бабы «ух!», а я, видите ли, — дохлая амеба.

И где он такого набрался? Я и слова «фригидность» не знала, пока он меня не обозвал. Конечно, залезла в словари. Ага. «Отклонение от нормы проявления сексуального чувства, характеризующееся снижением половой возбудимости или отсутствием оргазма; половая холодность». Ну, в принципе, похоже.

В чем-то я его понимала, потому что и с моей точки зрения все было как-то неправильно: процесс не вызывал те феерические ощущения, о которых говорили девчонки, и того пьянящего удовольствия, что дважды подарил мне Кот, тоже не было. Генке вроде было неплохо. Только после первой брачной ночи я две недели с ужасом шарахалась от мужа, когда понимала, что он настроен на исполнение супружеских обязанностей.