Книга Зимний Бал в Северной Академии, страница 91 – Сандра Хартли

Пройдя взглядом по строчкам, которые написала моя давняя знакомая, глаза округлились. В каждом слове сквозило плохо скрытое отчаяние и тоска. Ками, что-то писала о том, что ей жаль, что она так стремительно покинула академию и оставила меня одну. Потом выражала соболезнования в связи с гибелью мужа. Было ощущение, что девушка кратко описывала все, что желала сказать за прошедшие годы. И упомянутые вскользь письма, которые Скай наотрез отказался мне передавать, подтвердили это ощущение.

Камилла рассказывала, что дракон помогает семье и один раз в год передает ей письмо от родителей, как подарок к празднику магии. Чем больше я вчитывалась в мелкий и неровный почерк девушки, который выдавал ее волнение, тем ощутимее была злость на дракона. Камилла была одинокой, и только содержание для родителей удерживало ее от глупости, чтобы не сбежать из квартала Аматрикс.

Скайлар совершил глупость, не прочитав письмо ко мне, как поступал с теми, которые Ками раз в году отправляла родителям. И похоже, магичка знала это, специально запечатывая конверт магией.

По щекам покатились горячие слезы от того, что описывала Камилла. Возможно, мы были почти чужими, но я словно на себе ощутила всю боль, которую она испытывала все это время.

Вопреки моим предположениям, детей у них со Скайларом не было, и если бы не метка, он бы давным давно отослал Аматрикс обратно к родителям. Судя по тому, как уверенно она об этом писала, дракон не постеснялся заявить ей это прямо в лицо.

Унимая дрожь в руках, я отложила бумагу. Столько боли и отчаяния. Ками просила о помощи, но что я могла. Ворваться в закрытый квартал и не обращая внимания на гвардейцев императора, помочь ей сбежать?

Еще давно Честер упоминал, что девушки в квартале Аматри фактически превращаются в рабынь. Им не позволено общаться с семьей или друзьями. Мир Аматрикс ограничивается большим кварталом, который никому не позволено покидать.

Я даже не заметила появление Никаса, который ежедневно проверял защитные артефакты в моем доме. Так и сидела утирая текущие слезы и не моргая смотрела в окно.

“Что-то случилось, Ава?” — маг сел у моего кресла, обеспокоенно всматриваясь в глаза.

Повернув голову к мужчине, я указала на листок, — “Я получила письмо от соседки по комнате, которая покинула Академию и стала Аматрикс. Неизвестно, каким образом ей удалось уговорить дракона, но он не проверил письмо.” — снова сжав листок в руке, я пыталась унять дрожь.

“То, что она описывает, это узаконенное рабство, Никас. И совсем не то, о чем рассказывают драконы, предлагая магичкам поставить метку. Они просто бесправные ходячие утробы в закрытом квартале. Я и ранее подозревала, что все не радужно, но чтобы настолько. Не удивительно, что драконы проверяют все письма и обрывают все связи Аматрикс со старыми друзьями, иначе они бы не нашли ни одной. Девушки даже не подозревают, что ждет их в реальности.” — осмотревшись по сторонам, словно нас могли услышать, я едва слышно сказала, — “Я знаю, как действует магия дракона, тебя словно погружают в дурман, который туманит сознание, пока дракон не поставит метку. А потом, когда туман развеивается, девушка уже находится в закрытом квартале, не имея возможности сбежать или попросить о помощи, и сколько там таких, подумать страшно.”