Книга Право первой ночи. Право сильнейшего, страница 74 – Диана Хант

Опять же, на грифоне свалить от Владыки можно!

Странно только что я об этом в первую очередь не подумала…

…— Вечером придёте? — прерывая нить моих мечтаний, спросил главный повар.

Справедливости ради, спрашивал он у Тенька, не у меня.

— Ой, какая прелесть! Кивнул! Видели⁈ Кивнул, кивнул! Как будто понял, надо же! — восторженно заахали новоявленные поклонники моего зверя. Я же почему-то не сомневалась: лисёнок не «как будто понял», он и правда, понял. И пообещал прийти!

— Обязательно придём! — ответила я за нас обоих, невольно радуясь подарку Аразона всё больше.

Просто от этих душных принятий пищи под перекрёстными взглядами перворуких кусок в горло не лезет. Не приведи Прядильщицы отощаю, как столичные дамы. Гениальной Хашури такое положение вещей будет только в радость, чего я только не наслушалась за это время по поводу «мужицких лап» и «грации лотосного буйвола»… Но на кривляку-фею вместе с перворукими плевать с высоты полёта грифчика, а вот ещё одного дружеского постукивания по спине можно и не пережить…

Подхватив Тенька на руки, я покинула кухню и направилась во дворцовый сад. Горгоны в один голос заверяли, что малыш не убежит — привязка не позволит.

Хорошо бы ещё они объяснили это не только мне, но и самому малышу.

Потому как, оказавшись на травке, «привязанный фенек» рванул в кусты — только хвост мелькнул! Не размышляя, я ринулась следом.

— Тенёк! Тенёк! Да стой же, малыш! Стой, говорят тебе!

Фенек упорно игнорировал не только команды и слёзные просьбы, но и свои же естественные потребности: «присаживаться» он явно не спешил. Впрочем, и удирал неубедительно. Время от времени останавливался, лукаво оглядывался. Позволял подобраться на расстояние пары шагов, весело сообщал: «Тяф!», припадая на передние лапы и… вновь уносился вперёд рыжим ушастым мячиком.

— Тенёк! Тенёк! Ну я тебя поймаю, пушистик!

Отчаиваться и раздражаться на столь явно демонстрируемое непослушание мне не позволяли приступы смеха: всё-таки подарок демона оказался очень забавным.

Правда, когда мой лопоушка проскочил между внезапно соткавшимися из воздуха прутьями ограды и мне пришлось протискиваться вслед за ним, стало не до веселья. Кажется, пришлось втянуть не только живот, но и грудь, и коленки, и даже нос. Вообще — всё! Но одна мысль о том, что решётка разделит нас с малышом, вызвала такую панику, что резко стало совсем не до размышлений.

— Тяф! — сообщил важное фенек, который и не думал больше убегать. Наигрался или устал. А может, сад в котором мы оказались, понравился зверю из Запределья больше прогулочного.

Я заозиралась. Прежде я здесь не бывала. Исчезли мощёные цветным камнем дорожки и столбики фонарей. Вместо них в воздухе висели зеркальные шары с экранными чарами. Над деревьями высились отделанные жемчугом крыши, оттуда доносились мужские голоса. Должно быть, здесь разместили гостей из Магистрата…

А на территорию Магистрата посторонним доступ запрещён.

— Пошли обратно, малыш, пока нас не застукали… — позвала я, но стоило мне нагнуться к зверьку, как снова вместо чьих-то пушистых, но не в меру вёртких боков пальцы мои ухватили воздух. Еще и равновесие не удержала, брякнулась на пятую точку.

— Ну, знаешь, это уже никуда не годится, — проворчала, я поднимаясь.

Только вот Теньку было решительно всё равно — что там и на что конкретно годится, а что нет. Под раскидистым кустом обнаружилась причина внезапной резвости и очередного праздника непослушания.