Книга Невеста колдуна, страница 39 – Вера Агорина

Она не походила на фанатичку, говорила спокойно, словно объясняла, почему нужно мыть руки перед едой. И это было страшнее всего. Божена верила, что делает так, как будет для её сына лучше. 

— Мама, прошу тебя, не надо! Мама, так не должно быть! Мне не нужна эта сила. Я не хочу! Мама! 

— Имя матери принадлежит Матери. Я лишь Божена, родившая тебя, это безверцы говорят святое имя любой женщине, — проговорила ведьма, заставляя меня встать на колени у подножья статуи. — А ты станешь великим Отцом, Полкан, могучим и справедливым. 

— Я не прощу тебе этого никогда, мама! Слышишь, Божена, не прощу! 

— Я приму от тебя любую кару, мой сын. Но ради нашего рода я сделаю то, что должна. Ты бы никогда не осмелился причинить боль своей предназначенной… Кем бы она ни была. А я сделаю это для тебя.    

Я стояла на коленях и обречённо ждала, когда нож вонзится в моё горло. Ведьма просто проткнёт мне сонную артерию или перережет глотку? Будет очень больно, или я не успею почувствовать? И что обретёт Полкан? Вечное пленение на этом острове? Останется вождём, пока какая-нибудь очередная сумасшедшая “Божена” не убьёт его? 

А эти безмолвные дикие люди, которые не смогли жить за пределами острова, так и будут раз за разом равнодушно смотреть, как на их глазах совершаются убийства? Ради этого ты нужна им, великая Мать, чтобы держать в таком чудовищном плену? 

Я почувствовала под пальцами шершавый камень. Тёплый. Когда только солнце успело его нагреть, если недавно взошло? Его лучи коснулись моего лица. Последний раз в жизни ощутить тепло... Я посмотрела на Полкана. Он в отчаянье пытался идти в нашу сторону, но не мог, бился о невидимую преграду, падал, что-то кричал. Я смотрела на него и не могла насмотреться. Мой предназначенный. Парень, которого я полюбила так быстро и так быстро потеряла… 

Тебе нравится наблюдать за этим, Мать-богиня? Тебе приятно видеть чужие смерти и чужое горе? Какая же ты истинная Мать, если любишь убийства во имя тебя? Что ты смотришь? 

Смотришь?! Но ведь несколько минут назад глаза у статуи были закрыты! Как такое может быть? 

И это заметила не только я. 

— Мать смотрит... Мать смотрит! — раздался подобострастный шёпот. 

— Она проснулась! Мать больше не спит!

— Мать хочет видеть, как кровь безверки оросит её ноги! — радостно воскликнула Божена. — Это дар от моего сына тебе, великая Мать. Прими… 

Я зажмурилась, но удара не последовала, зато раздался вскрик. А когда я открыла глаза, нож валялся у ног статуи, а сама Божена оказалась от меня в нескольких шагах и пыталась подняться с земли. Выглядела она ошеломлённой. Полкан был уже возле меня. 

— Как? Как ты смог? — воскликнула Божена. 

— Мать говорила со мной. Мать сказала, что раз ты всего лишь женщина, что родила меня, и если отрекаешься от имени матери, то я могу разить тебя, как разят любого врага, — Полкан проговорил это, не глядя в её сторону, помогая мне подняться.     

— Мать говорила с тобой… — поражённо прошептала Божена. — Ты слышишь её! 

— Не кровь моей предназначенной пробудили Мать, а её слёзы.  

Только сейчас я заметила, что плачу, что всё моё лицо в слезах, а не только в крови от пореза. Полкан обнял меня, провёл ладонью по щеке, останавливая кровь. А я прижалась к нему так крепко, словно хотела вплавиться. Меня сотрясала дрожь от пережитого ужаса, я не верила, что всё закончилось.