Книга Новый порядок, страница 10 – Хелен Харпер

— Почему? — спрашиваю я его, стараясь не обращать внимания на едва заметные очертания голубых вен под его веснушчатой кожей. — Зачем ты это делаешь?

— Я хочу, — он пожимает плечами и лукаво смотрит на меня. — Обычно я сюда не захожу — околачиваюсь возле вампирских притонов. Они довольно дружелюбны, и это хороший способ познакомиться с людьми.

Я могу придумать более простые способы завести друзей. Коннор начинает понимать, что я напугана больше, чем он, и его нервозность спадает, уступая место спокойствию. Думаю, это лучше, чем страх.

— Бо… — предупреждает Урсус.

— Ладно, ладно, — огрызаюсь я. Я смотрю на Коннора и подношу его запястье к своим губам. — Прости меня за это.

На его лице появляется мечтательная улыбка.

— Я же говорил тебе. Я хочу это сделать.

По мере того, как удлиняются клыки, в зубах появляется знакомая боль. Нелл постоянно говорит мне, что это мои дёсны болят из-за смещения зубной эмали. Мне всё равно. Боль ощущается так, будто она зарождается в зубах, так что я называю вещи своими именами. Может, мне стоит попросить кого-нибудь принести мне немного Бонжелы, на случай, если она права. (Бонжела — гель-анестетик для снятия боли в дёснах, — прим) Я делаю глубокий вдох, подавляю тошноту, подступающую к горлу, затем медленно и очень, очень осторожно вонзаю зубы в плоть Коннора.

Самое страшное — это первоначальное прокалывание кожи. Я не уверена, связано ли это с психологией или нет, но ощущение разрывания кого-то на части, даже мягко, всегда вызывает у меня дурноту. Однако, как только я нахожу вену и тёплая сладкая кровь наполняет мой рот, всё остальное начинает исчезать. Я не совсем могу заставить себя сосать; вместо этого я просто позволяю крови хлынуть мне в горло. Это означает, что я пью не так много, как, вероятно, следовало бы, прежде чем целебные свойства моей кровожадной слюны закроют рану, но я выпиваю достаточно.

Когда поток крови Коннора сокращается до считанных капелек, я отстраняюсь. Я сосредотачиваюсь на том, чтобы не отступить назад и чтобы меня не вырвало. Если этот молодой парень собирается предложить себя в качестве вампетки для моего удовольствия, я не собираюсь тратить впустую его драгоценную кровь. Это было бы оскорбительно для него, и, что ещё хуже, Урсус заставил бы меня пить снова. Я глубоко вздыхаю, затем натягиваю улыбку.

— Спасибо, Коннор.

Он открывает глаза.

— Это было здорово. Ты был очень нежна.

Я вглядываюсь в его лицо. Кажется, он говорит правду. Я никогда не пойму, что заставляет таких людей, как он, бродить по улицам и сдавать кровь вампирам, но я должна уважать его выбор. Я киваю в знак согласия, затем медленно и без резких движений ухожу.

Майкл стоит снаружи рядом с двумя другими. Его голова склонена к женщине-вампиру, которая выглядит лет на двадцать, но я точно знаю, что ей больше девяноста пяти. Она коротко улыбается в мою сторону и уходит. Затем он поворачивается ко мне.

— Это Патрик Джонс, — он указывает на своего второго собеседника. Я с удивлением понимаю, что это деймон Агатос. — Он адвокат, который иногда помогает нам.

Я озадачена. Я думала, у Семьи Монсеррат есть штатные юристы. Я быстро улыбаюсь Патрику в знак приветствия.

— Приятно познакомиться. Я много о вас слышал, — говорит он.

Майкл напрягается, заставляя меня задуматься, что же он говорил. Мои глаза сужаются.