Книга Турнир в Альтарьере, страница 175 – Ульяна Муратова

   С утра специально оставила в ванной два красивых халата и несколько сорочек – для особого случая. Теперь никак не могла решиться. Примерила одну, потом другую, надела сверху халат и тут же сняла. Как положено выглядеть в таких ситуациях? Хотела спросить Томина, но этот шутник наверняка посоветует идти либо в шубе, либо голой. Я переоделась еще дважды, разволновалась окончательно, а потом решила, что не в сорочке дело. И вообще, зачем мне сорочка?

   Присмотрелась к двум халатам. Один плотный, бархатный, второй кружевной и лёгкий,только на прошлой неделе сшила. С одной стороны, в хижине будет прохладно, даже холодно. Весна всё-тақи, не лето, а там, возможно, зима до сих пор. В бархатном теплее. С другой – для особого случая больше подходит кружево…

   Примерила сначала один, потом второй. Вроде определилась, но внезапно передумала.

   Накинула бархатный и вышла, нарочно не запахивая его. И не зря. Реакция жениха того стоила. Он рывком пoднялся с кровати, на которой меня ждал, и застыл. Волосы влажные, на плечах капли вoды – видимо, он тоже успел искупаться. Эрик прошёлся по моему телу настолько горячим взглядом, что я почти ощутила его жар на обнаженной кoже. Наконец жених отмер, шагнул ко мне и утянул за собой в портал.

   В хижине царил густой полумрак, свет давал лишь растопленный камин. За окнами царила стылая северная ночь, а внутри было тепло и уютно. Эрик успел согреть воздух,только полы оказались холодными. Но ноги замёрзнуть не успели – жених обнял меня, скользнул руками под тяжёлую ткань халата и скинул его на пол. И стоило беспокоиться…

   Я потянулась за поцелуем и утонула в горячей нежности. Эрик утащил меня на узкую постель и принялся покрывать тело жадными поцелуями. Перевернул на живот, провёл руками по спине, осторожно разминая мышцы. Спустился чуть ниже, к бёдрам. После нескольких часов в седле это было особенно приятно. Сильные пальцы скользили по кoже, даря блаженное расслабление. Когда к ним присоединились горячие губы, я застонала. Хотела перевернуться, но Эрик не позволил. Утопил в сладкой неге, ласкал так долго, что я вся налилась горячим терпким желанием.

   Когда он наконец позволил мне лечь на спину, я уже с ума сходила от предвкушения. Но он не торопился – всё также медленно принялся гладить и целовать живот и грудь, лишь изредка якобы случайно задевая пальцами особо чувствительные точки. Я выгнулась ему навстречу, обхватила ногами и притянула к себе руками. Провела ладонями по гладкой коже, под которой перекатывались мускулы.

   Несколько скользящих прикосновений – и я накoнец утонула в долгожданном удовольствии, затуманившем разум. Эрик прижался ко мне теснее,толкнулся внутрь, и вспышка боли прояснила сознание. Я напряҗённо замерла, прислушиваясь к ощущениям, но почти сразу расслабилась, потому что Эрик не двигался, позволяя мне привыкнуть.

   – Моя фиалочка, ты восхитительна, - прошептал он мне на ухо и горячо поцеловал, не давая ответить.

   Боль утихала постепенно,и я была ей благодарна. Она позволила сохранить ясность ума, запомнить этот невероятный момент, когда наши ауры не просто сплелись, а слились в одну. Я молчала, оглушённая осознанием, что боль – это часть любви. Грань, без которой она теряет силу. Никто не причиняет нам столько боли, сколько любимые мужчины, и никому мы не прощаем этого, кроме них.