Онлайн книга «Кредит на колдовство»
|
– А замки на ячейках с ключами или кодовые? – Конкретно у нас – ключи. – Они только у клиентов? Или у сотрудников банка есть дубликаты? Просто интересно, как это все устроено. – Есть дубликаты, но они используются только в экстренных случаях, например, если клиент потеряет свой. Доступ к ним строго ограничен. – А кражи бывали? – У нас, к счастью, нет. И вообще, такие случаи крайне редки. Системы видеонаблюдения, сигнализации и регулярные проверки... Но все равно, клиентам предлагают застраховать содержимое ячеек на случай непредвиденных обстоятельств. – Понятно… – А чего это ты так ячейками заинтересовался? Собираешься доверить банку семейное сокровище? Или шпионские документы? – я прищурилась и подозрительно посмотрела на Кирилла. – Главное мое сокровище – это ты! А тебя ни в какую, даже самую надежную в мире ячейку я не отдам! Сам буду охранять от воров и любых других преступных посягательств. – Кирилл потянулся и чмокнул меня в губы. – На самом деле, просто интересно. В банках всегда все так солидно и таинственно… – Ну я бы не сказала. Для меня обычно. – А какие-то курьезные случаи? Смешные? У вас бывают? – Ну конечно. – Расскажи. Я на несколько секунд задумалась. – Вот например… Не так давно был случай у меня лично. Я заключала кредитный договор, с серьезным клиентом. Договор был нетиповой, условия оговаривались специфические, поэтому составлялся не программой, а мной. Ну и в общем, досадная опечатка… – я выдержала паузу, – и банк предоставил кредит на десять миллионов ЕБЛОрусских рублей. – Еблорусских? Это вместо белорусских? Класс! Всего две буквы поменяла местами, а каков эффект. – Кирилл расхохотался. – Надеюсь, ты сама обнаружила ошибку? – Ах, если бы! Ее обнаружил директор, когда договор подписывал. Вызвал меня в кабинет и долго издевался, что все оговорки и описки у меня сугубо по Фрейду и на работе я думаю вовсе не о работе! Я вспомнила Олега Ивановича и нахмурилась. В это время раздался звонок в дверь. Наверное, курьер привез пиццу. Глава 19 Кирилл пошел открывать дверь и через минуту вернулся с двумя большими коробками пиццы. Пахла она невероятно, и мы сразу же принялись за еду. – Расскажи мне что-нибудь о своем детстве, – попросила я. Кирилл, немного задумавшись, начал рассказывать: – Я вообще-то та еще деревенщина. Родился в деревне и все детство там провел. Мы с друзьями часто играли на улице, строили шалаши и устраивали настоящие приключения на речке. Помню на отшибе старый заброшенный дом с заросшим садом. В детстве мы боялись, что там живут привидения, а как подросли – сделали в нем свой секретный штаб. – А как насчет школы? Всегда было интересно, как учатся дети в деревенских школах, – спросила я, отправляя в рот еще один кусочек пиццы. – Школа была веселой, – продолжил Кирилл. – Она была небольшой, всего несколько классов, и все мы знали друг друга по именам. Особенно запомнились школьные праздники и концерты. Мы готовили выступления, репетировали песни и танцы, а потом с гордостью демонстрировали таланты. – И ты? – Я пел песни Кобзона! Мама говорила, что очень похоже. Я еле сдержалась, чтобы не расхохотаться с набитым ртом. – Исполнишь что-нибудь? – Поверь, тебе не понравится. Это и в детстве только маме моей нравилось. Я это уже в старшей школе понял. Директриса была маминой подругой, не хотела ее расстраивать. А бабушка моя жила здесь в городе. Представь, какой когнитивный диссонанс. Все дети на каникулы ездят в деревню, а я наоборот. Бабушка на заводе работала старшим технологом. От завода квартиру получила. Дедушка рано умер, она одна жила. Из детей у нее только дочь – моя мама. Но та рано замуж вышла и в деревню к отцу переехала. Я любил приезжать к бабушке. |