Книга Хочу вот этого, страница 74 – Валентина Гринкевич

Несколько раз выразительный взгляд Даниэля, не хуже слов, дал понять придворным, что он сделает с их длинными языками, если они не станут придерживать их за зубами. Перешептываться, конечно, не перестали, но делали это теперь не просто за спиной, а лишь за плотно закрытыми дверями, так чтобы никто не услышал и не донес. На наших же глазах вели себя почтительно и кланяться не забывали, теперь уже не только мне и дяде, но и нашему гостю.

В самое же ближайшее время мы с Даниэлем вдвоем направились к казначею. Я рассказала возлюбленному о подлых попытках покушения на свою жизнь со стороны казначея и его сына Якова. И долго убеждала Даниэля, что отдавать их под суд, а уж тем более убивать собственноручно, — плохая идея.

Не хватало еще самим угодить в казематы из-за двух жадных подлецов. Но прежде чем выгнать их с позором из замка, нужно было получить информацию.

Припертый к стене острым кинжалом и ледяным взглядом Даниэля казначей выложил все как на духу.

И монету показал. А после подарил. И рад был еще, что так дешево выкупил свою жизнь.

Казначей поведал, что эта юбилейная монета империи Пфория. Очень редкая. Была выпущена лет двадцать-тридцать назад ко дню рождения первенца наследника. И действительно, велика вероятность, что Даниэль и является тем самым наследником. Первым сыном императора. Он подходил и по возрасту, и по описанию внешности (портретов оттуда никто не видел никогда) но кое-какие сведения все же приходили. Ну а главное доказательство — это, конечно, татуировки.

Больше никакой полезной информации выбить из него не удалось. Казначея мало интересовала внутренняя и внешняя политика далекой империи. Его страсть была деньги и коллекционирование. Эту монету ему посчастливилось выкупить у странствующих торговцев. От них же он узнал и сведения ее касающиеся. На этом всё.

В тот же день казначей вместе с сыном был изгнан из замка. Дядя пытался сопротивляться, но после того как я спросила в лоб, не знал ли он об их преступных планах и не являлся ли соучастником? И не вызвать ли нам королевского дознавателя, чтобы разобрался в этой запутанной истории? Дядюшка рот прикрыл и больше спорить не стал.

Я вообще теперь чувствовала себя на редкость уверенно. Я не одна. Рядом появился человек, на которого можно положиться, который отстаивал мои интересы, как собственные, который был мне гораздо больше, чем друг.

И эти отношения надо было узаконить как можно скорее.

Вернее, ни мне ни Даниэлю не нужен был официальный брак. Обоим, чтобы быть уверенными друг в друге, вполне хватало нашей любви. Но общество диктовало свои условия, и нам приходилось их выполнять.

Ни я, ни он, ни даже, как ни странно, дядюшка не хотели пышной свадьбы с празднеством на весь город в течение семи дней, как предполагали местные традиции. Но и просто так привести в свою спальню бывшего раба, пусть даже и победителя, я не могла. Меня не поняли бы поданные и запросто могли учинить бунт, под предводительством какого-нибудь обиженного казначея.

Поэтому, чтобы полностью вступить в наследство, я должна была заключить брак и в идеале родить мальчика. До мальчика времени еще много, а пока брак.

Все было бы хорошо, но дело осложнялось тем, что у Даниэля не было документов. Вообще никаких бумаг, подтверждающих его личность и происхождение. Да, можно было говорить об их утрате в походе, в морском кораблекрушении, в результате нападения бандитов… Но для того чтобы их восстановить нужно хоть что-то. Теоретически можно сочинить личность из воздуха, но только не в случае, если ты собираешься стать мужем герцогини.