Книга Пророчество ведьм или тайна одной татуировки, страница 84 – Валентина Гринкевич

По правде говоря, полной коллекции никто никогда не видел и какие именно предметы в нее входят – тоже тайна, покрытая мраком и небылицами. Но главное для нас – это не состав наследства, а вероятность наличия прямых наследников... – Анчут сделал многозначительную паузу.

– Ну давай уже, не томи, – поторопил его Варган.

– Так вот… Ходят слухи, что у бабы Веры есть сын. По крайней мере нашлись живые свидетели, видевшие ее с ребенком мужского пола, которого она называла сыночком, во время второй мировой войны в 1942 году в Гродненском гетто.

– Вот это поворот, – наигранно ахнула Нина, – прямо как в бразильском сериале. Не удивлюсь, если окажется, что он мой брат-близнец, утерянный в детстве при купании, лишившийся памяти при аварии, и только специфической формы родинка поможет нам его отыскать.

Варган хмыкнул, а Анчут обиженно надул губы и протянул нарочито обиженным тоном:

– Какая же ты все-таки неприятная женщина, Нина. Вот что нам делать дальше? Может у тебя есть какие-то предложения? А между тем сын – это наша единственная зацепка…

– Ага, ниточка за которую можно потянуть и распутать наконец этот клубок чудовищных преступлений и интриг, – саркастически продолжила Нина.

– Да, Нина. Как бы ты не ерничала, но перед нами действительно клубок преступлений и мы не можем обратиться в следственный комитет за их расследованием, поэтому, если хочешь знать, что на самом деле случилось с твоей бабушкой и травницей Верой, придется самостоятельно проверять все версии, и даже самые неправдоподобные. Причем последние – особенно тщательно, – неожиданно поддержал Анчута Варган.

– Тем более, что в Димитровичах я вызвался добровольцем в розыске наследника бабы Веры. Не бесплатно конечно, а за небольшой процент от причитающегося ему имущества.

Сказал Анчут и скромно потупил глаза в стол.

– Ты значит будешь искать за долю в наследстве, а мы по доброте душевной? – прищурилась на беса Нина.

– Можно еще из любви к истине.

– Издеваешься?

– Немножечко, – хихикнул Анчут.

– Ладно, – Нина вздохнула, – в любом случае, здесь нам делать больше нечего, да и на работу скоро выходить. Мне нужно возвращаться в Гродно. А ты, Варган?

– А я пока свободен и хочу продолжить расследование. Тем более, если я уж вызвался вас везти навстречу приключениям, то и вернуть обратно должен в целости и сохранности. Поедем в Гродно вместе. Покопаем архивы, расспросим местных – авось и правда отыщется наследник бабы Веры или хотя б какая-нибудь информация о нем. Если, конечно, он на самом деле когда –либо существовал и это не пустые выдумки прокленышей.

– Не байки это, я почти уверен, – гнул свою линию Анчут.

– Ну хорошо. Будем исходить из того, что ребенок, которого видели когда-то вместе с бабой Верой – это действительно ее сын. Хотя не исключено, что «сыночком» ведьма-травница могла называть случайного мальчика, о котором она заботилась в тяжелых обстоятельствах.

– Да говорю же вам…– всерьез начал злиться бес.

– Да тише ты, хорошо, договорились, сам факт родства пока не оспариваем. Где, ты говоришь, видели мальчика? В гетто во время войны? – повернулся Варган к Анчуту за разъяснениями.

Нина недоверчиво переводила взгляд с одного на другого и опять решила вмешаться в обсуждение:

– Гродненское гетто функционировало в самом начале войны. В 1941-42 годах. Даже если мы и найдем какие-то сведения об этом ребенке, в чем я сильно сомневаюсь, то ведь он уже совсем старик, если вообще жив. Сколько ему сейчас лет… 85-90?