Книга Время до рассвета, страница 19 – Валентина Гринкевич

Звонок от Константина раздался примерно через час, когда небо с одного края уже начало золотиться перед рассветом.

Я вышла за ворота и увидела его автомобиль, припаркованный вдоль дороги. Он приехал один, хотя я почему-то решила, что будет с Вадимом.

Открыла дверку и села рядом не переднее сиденье. В салоне автомобиля приятно пахло кожей, негромко играла музыка. Константин выглядел как всегда с иголочки. Так и не скажешь, что человека посреди ночи с кровати вытащили. Мне даже стало слегка неловко за свои растрепанные волосы и кроссовки на босую ногу. Впрочем, мой внешний вид, похоже, его совсем не интересовал.

Он деловито расспросил про ночной кошмар. Я пересказала со всеми самыми мельчайшими подробностями, какие только смогла вспомнить.

– Пойдем прогуляемся по деревне. Она небольшая, может что и углядим, – подытожил он мой рассказ.

Мы выбрались из машины и пошли медленным шагом по дороге, посматривая на дома с обеих сторон улицы.

– А что обозначает этот сон? Тебе из моего рассказа что-то стало понятно? – спросила я негромко, стараясь не нарушать предрассветную сонную тишину деревни.

– Мира. Ты меня удивляешь. Кто из нас банши, я или ты? Это ты должна мне объяснять, что обозначает твой кошмар. Тебе же он приснился.

– У меня совсем нет опыта, – я даже слегка обиделась на его непонятливость.

– А чутье? Чутье у тебя есть? Или в крайнем случае интуиция? У меня вот, по отношению к ТВОЕМУ СНУ всего этого нет. Поэтому я оперирую лишь логикой. И если придерживаться ее, то давай порассуждаем вместе. Если отбросить незначительные подробности про кровь и червяков, что мы имеем в сухом остатке? Женщина, которая собиралась есть пирог, так его и не откусила и не умерла. Во сне ты не видела ее мертвой. Так ведь?

– Так, – я согласно кивнула.

– Значит есть шанс, что она еще жива. И будет жива еще какое-то время.

– А предсказания банши сбываются сразу? Если я ночью увидела смерть, это значит, что жертва не доживет до утра?

– Когда как, – он неопределенно повел плечами.

– А убийство, если это именно оно, можно как-то предотвратить? Узнать, что человеку грозит смертельная опасность и успеть его спасти?

– Как правило, нет.

– Какой тогда в этом толк? – я искренне растерялась.

– Толк есть всегда. Даже если не удастся спасти жертву, то можно найти и наказать убийцу. Чем плохо?

– Ну… такое себе. Обидно осознавать, что скоро случится серьезное преступление, но повлиять и защитить пострадавшего не можешь.

– Вопрос восприятия. У меня, например, нет цели всех спасти. Согласно своим обязанностям, я лишь инструмент, чтобы восстановить справедливость. Держать весы в балансе. Насколько это в моих силах.

– Не знаю, смогу ли к этому привыкнуть. Пока для меня это неприемлемо.

Константин лишь пожал плечами. У каждого свой морально-этический кодекс. Переубеждать тебя ни в чем не собираюсь. Но, надеюсь, ты поможешь мне отыскать виноватого?

– Конечно помогу, по крайней мере, точно сделаю всё возможное.

Мы свернули с одной улицы и на перекрестке перешли на следующую. Я с любопытством оглядывала сонные дома, почти все старые, редко кто недавно перестраивался. Небо стало еще чуть светлее. Царствовало время предрассветных сумерек.

Свет не горел ни в одном окне. Деревня спала. Последний сон всегда самый крепкий. На нас не лаяли даже собаки.