Книга Три желания, страница 34 – Майя Марук

— Сыну не понравится, что его жены живут отдельно, — дипломатично заметила свекровь.

— У тебя плохая репутация, Яна, — начала подбирать слова Амина. — Таких женщин как ты нужно держать под контролем. Одному Аллаху известно, как ты позоришь нашего мужа все эти годы. За это он не дает тебе дитя!

— А за какие грехи тебя Аллах лишил счастья материнства, Амина?

На лице появилась самая милая улыбка. А вот моя «сестра» побледнела. На Зулейку я вообще не смотрела. Для нее вопрос рождения детей стоял особенно остро. Она считала, что только неполноценная женщина не может забеременеть. И причислять себя к числу таких вот неполноценных ей не нравилось.

Мне тоже было интересно, почему у них не получается завести детей. В любом другом случае я бы заподозрила в бесплодии Якуба. Вот только перед тем, как заключить брак, супруги, по закону, должны были пройти медицинскую проверку. К слову, именно после этой проверки я внесла в наш контракт пункт о детях, и тайно вшила в руку прогестероновый имплант. На тот случай, если не смогу устоять перед обаянием шейха. А вот его следующие жены вряд ли так заботились о контрацепции.

— Аллах покарает тебя за твой язык! — Амина ударила кулаком по столу. — Хаммад узнает, какая ты змея! Я открою ему глаза! И он больше никогда! Никогда на тебя не посмотрит!

— Ты услышишь талак (развод) и уйдешь ни с чем из нашего дома!

У Зулейки было много талантов. Но самым главным ее умением было говорить глупости в самый неподходящий момент.

— Хватит! — Якуб стоял за моей спиной и его тон не предвещал ничего хорошего. — Яна, подожди меня у себя, — приказал муж.

Это был тот редкий случай, когда я предпочла не только держать язык за зубами, но и как можно быстрее удалиться с места событий.

Вилла была построена так, что скандал на первом этаже я слышала также хорошо, как будто находилась в гостиной. Муж попросил мать уйти из дома. Точнее, сказал, что отец ждет ее на улице, а сам остался с женами. Был бы на месте Якуба любой другой мужчина, я бы волновалась. Восток не отличался гуманным отношением к женщинам. Все сладкие слова о том, что женщина цветок, который нужно защищать, разбивались о статистику бытового насилия. Даже в очень, очень богатых семьях. Во многом, такое положение вещей поддерживали сами женщины.

Однажды, я стала участницей очень показательного, и очень неприятного разговора. На один из байрамов (мусульманский праздник) в доме собралась многочисленная родня Хаммада: дяди, невестки, братья. Огромный особняк на месяц превратился в тесный муравейник, где бегали дети, ругались женщины, мужчины обсуждали что-то важное. В целом, все это выглядело довольно весело и экзотично, если бы ни одно «НО»: женщинам запрещалось покидать свою половину дома, выходить на улицу без сопровождения и в целом подавать голос.

В целом, я заранее была предупреждена об этих нюансах и воспринимала ситуацию просто как забавный эксперимент. Своеобразный выход из зоны комфорта. Пока однажды вечером ко мне не подошла одна из женщин и не сказала:

— У тебя такая красивая кожа. Какой мазью ты убираешь синяки?

Тогда мой арабский был не так хорош, и я подумала, что что-то неправильно поняла. Поэтому спросила:

— Крем?

— Да, крем. Чем ты убираешь синяки?

— Какие синяки?

— От мужа, — улыбнулась девушка, и я растерялась еще больше.