Книга Кровь и сталь, страница 120 – Хелен Шойерер

– Я бы не отказался от кружки кислой медовухи из «Веселого лиса»… – ответил он слабым голосом.

Тея рассмеялась:

– Когда тебе станет лучше, мы отведем тебя туда. Может, даже встретим ту девушку, о которой ты постоянно говоришь.

Кипп устало улыбнулся и откинулся на подушку. Его здоровый глаз закрылся, грудь мерно поднималась и опускалась во сне.

– Пойдем, Тея, – прошептала сестра. – Пусть он отдохнет.

Неожиданно эмоции охватили Тею, к горлу подошла тошнота.

– Как думаешь, он поправится?

– Со временем, – ответила Рен и мягко подтолкнула сестру к двери.

Тея оттолкнула ее, отчего рана ужасно заныла. В лазарет, пошатываясь, вошли две фигуры.

Эсиллт чуть не валился с ног от веса Вернича Кровопускателя, которого тащил на себе. Его лицо было похоже на лицо Киппа – опухшее и в кровоподтеках. Двое мужчин прошли мимо Теи и Рен, не замечая их за беседой.

– Он сошел с ума, – прошипел Вернич сквозь окровавленные зубы.

– Я не вмешиваюсь в дела Боевых Мечей…

– Вот и не лезь.

– Но Хоторн не стал бы атаковать без причины.

Вернич оттолкнул Эсиллта.

– Думаешь, эта жестокость оправданна? – спросил он, выплевывая кровь изо рта.

Эсиллт лишь пожал плечами:

– Странно слышать от тебя этот вопрос. Мы все знаем, что ты обожаешь применять насилие на своих занятиях.

– Отвали, Эсиллт.

– Да с радостью.

Не сказав больше ни слова, Мастер Оружия вышел из лазарета, а шокированные Тея и Рен так и смотрели на истекавшего кровью Боевого Меча.

Уайлдер Хоторн

Кто-то избил ее. Сильно. Каких бы принципов долга и чести он ни придерживался – после такого они разбились вдребезги.

Его руки все еще были испачканы ее кровью.

Этого было достаточно, чтобы развязать его руки. Он и сам не знал, когда перешел черту, в какой момент из-за несносного алхимика он стал готов поступиться правилами…

И он поступился – теперь на его руках была кровь не только ее, но и Вернича Уорнера, над которым он не задумываясь совершил жестокое правосудие. Когда его кулаки ударили по лицу товарища, разодрали кожу, сломали кости, Уайлдер понял, что поступил безрассудно. Так же безрассудно, как обычно поступала она… Но ему было плевать. Вернич получил по заслугам.

Представив этого ублюдка в роли чьего-то наставника, а потом и себя, Уайлдер фыркнул. Вот еще одна причина, по которой он был против наставничества. Все Боевые Мечи эгоисты. И, так или иначе, они всегда предают доверие.

И Алтею предали самым жестоким образом.

Однако по выражению лица Вернича было понятно, что такого больше не повторится.

Уайлдеру невероятно хотелось так же расправиться с ублюдком Себастом Барлоу. Достаточно одного взгляда на самодовольное лицо щитоносца, чтобы понять – именно он ударил Тею ножом в ребра. Он остался безнаказанным лишь из-за связей. Но она была права. Уайлдер не сможет лишить ее мести, и он точно знал: Тея рано или поздно ее осуществит.

В его домике в гостиной потрескивал огонь, Уайлдер стоял у раковины и смывал со своих рук кровь. Он старался отогнать мысли о том, как Тея упала в его руки, каким бледным было ее лицо, как ее тело обмякло, стало почти безжизненным. Охвативший его страх до сих пор тяготил, он не был похож ни на что. У Уайлдера было чувство, словно изнутри его терзал загнанный в угол зверь.

Когда он обработал ее рану и дал ей сушеные листья ирусида, ужас на мгновение отступил. Ему на смену пришло нечто такое же искреннее, первобытное. В тусклом свете чулана от ее близости его тело словно ожило, и больше всего на свете ему хотелось позаботиться о ней и защитить ее.