Книга Барышня-бунтарка, страница 40 – Яна Епринцева

Комната оказалась точной копией моей спальни: широкая кровать, застеленная тёмным покрывалом, возле окна стол, а на нём горят три свечи в бронзовом подсвечнике, несколько стульев на гнутых ножках и шкаф в углу. На окнах тяжёлые портьеры, а на полу тонкий ковёр, тоже тёмного цвета. Ничего лишнего: просто, холодно и мрачно.

Оглядев помещение, я невольно поёжилась. А стук захлопнувшейся двери и скрежет ключа, повёрнутого в замке, и вовсе вернули меня в состояние паники.

– Теперь вы принадлежите мне… Как я долго ждал этого…

Охрипший голос молодого мужчины привёл меня в чувство. Ярогорский приближался, он смотрел так, как будто хотел съесть. Зелёные глазищи его сверкали в неярком свете свечей, а на тонких губах промелькнула едва уловимая улыбка.

«Надо что-то делать! Срочно что-то предпринять, или будет поздно!» – в ужасе подумала я, лихорадочно пытаясь сообразить, как выпутаться из сложившейся ситуации.

Глава 26

– Нет! – я вытянула руку перед собой, как будто желая отгородиться от мужчины. – Не смейте приближаться! Не подходите!

Радимир остановился и вопросительно взглянул на меня.

– Не троньте, не хочу… – я лихорадочно соображала, что ещё сказать. – Мне неприятно всё, что вы делаете!

Молодой человек отпрянул, как от пощёчины. Но уже через мгновение он взял себя в руки и резко выпрямился. Глаза его сузились, а лицо приняло надменное и отстранённое выражение.

«Задело», – подумала я, но почему-то радости не ощутила, наоборот, в груди разлилась необъяснимая тоска и всеобъемлющая пустота.

Радимир молча прожигал меня глазами, не делая попыток приблизиться. Я же обняла себя руками за плечи, настороженно поглядывала на него, ожидая его решения. Что он сделает: возьмёт силой, прогонит? С каждой секундой это ожидание становилось всё более невыносимым.

– Значит, дело именно в этом… Я неприятен вам, противен как мужчина! – ледяным тоном процедил Радимир.

Мне захотелось треснуть его чем-нибудь тяжёлым. Или швырнуть в него табуретку, стоящую сбоку от кровати. Я просто не понимала – Ярогорский притворяется или нет? Почему и он, и его бабка с таким упорством игнорируют тот факт, что физическая связь с ним для меня равнозначна бесчестию?

– А может быть, дело в том белокуром хлыще, что крутился вокруг вас на прошлой неделе? – не сказал, а выплюнул слова Радимир.

Я удивлённо захлопала глазами, совершенно не понимая, о чём он говорит.

– Что, простите? – пробормотала и отступила подальше, к стене комнаты.

– Вы несколько раз отправлялись на прогулку в сопровождении родственниц и этого блондина в щегольском наряде. Он крутился неподалёку, носил ваш зонтик. Подавал руку, стоило вам приблизиться к  любым ступеням. И таскался следом по саду, размахивая вашей корзинкой с рукоделием, – какие-то новые нотки промелькнули в голосе молодого человека.

До меня не сразу дошло, о чём он говорит. Ведь никаких мужчин, оказывающих знаки внимания, рядом со мной не было и быть не могло. Отец отказал от дома всем молодым людям, что ранее предлагали мне руку и сердце, после того, как заключил сделку с Ярогорским. Единственный представитель противоположного пола, что вообще разговаривал со мной в последнее время – мой двоюродный брат. Видимо, он и имелся в виду.

– Вы о Ростиславе? – спросила я. – Это наш родственник и никаких особых знаков внимания он мне не оказывал.