Книга Непокорная на княжеском отборе, страница 16 – Яна Епринцева

В спальне, за то время, пока нас не было, произошли изменения. В одном из углов поставили массивный сундук, расписанный аляповатыми цветами, и своеобразную деревянную ширму, а за ней – деревянную вешалку.

– Там твои наряды сложим и развесим, как будут готовы. Князь не велел отдельные покои выделять. Сказал мол, всё тут пусть будет. Ну тут, так тут. Кто же с ним спорить осмелится? – тарахтит Улита, быстро избавляя меня от верхней одежды и развешивая её за ширмой.

Верея вслед за нами входит в спальню князя и принимается хозяйничать возле печки, готовя пахучее снадобье из сушёных трав.

Я пристраиваюсь на уголке кровати и наблюдаю за её действиями. Грудь уже привычно сводит болью и тоской по разрушенному прошлому. Обида, боль, разочарование в человеке, которого любила больше всех на свете, раздирают сердце. Закрываю глаза, пережидая, пока станет легче. Не становится.

Старуха живо реагирует на моё состояние. Хотя я уверена, что выгляжу невозмутимой. Но она как-то чувствует, что творится у меня внутри.

– Выпьешь, печали и горести свои забудешь. Легче станет, я точно говорю, – бормочет, размешивая отвар, отчего пряный запах распространяется по всей комнате.

– Если бы. Но невозможно это.

– Возможно, девонька. Для тебя теперь всё возможно. Я это ясно вижу. Судьба в твоих руках. Ты сейчас на перепутье стоишь. И можешь выбрать любой путь.

– Это как? – не скрываю своего удивления.

– А вот так. Лишь тебе решать, стать такой, как была – тихой, ласковой да покладистой. Вновь довериться сильному, сдаться на милость мужчины. Или же перестать прятаться и своим умом начать жить. И тот и другой путь осилишь. Каждый из них не плох и не хорош. Выбирай сама.

Замолкаю и обдумываю слова Вереи. На первый взгляд они звучат странно. С самого рождения я зависела от более сильного мужчины. Сначала от отца, потом от мужа. Они решали за меня всё, а я не смела перечить.

Жила взаперти. За пределами дома почти не бывала, а если и выбиралась куда-то, то всегда в сопровождении водителя. Он сопровождал меня сначала в школу, а потом, когда я её окончила, в магазин или салон. Самостоятельно я даже ни разу в жизни по парку не гуляла. Да и не одобрялись такие развлечения. Прогуляться можно по обширному саду нашего особняка. Там и чище, и безопаснее.

Хотела ли я другой жизни? Возможно. Одно время я отчаянно мечтала получить водительское удостоверение и самостоятельно водить машину. А ещё освоить какую-нибудь профессию. Ландшафтного дизайнера, например, мне всегда очень нравилось наблюдать за работой садовников, хотелось самой попробовать. Но отец был категорически против. Утверждал, что на дорогах одни психи, а работать мне нет никакой необходимости. И я, разумеется, даже спорить не стала.

Нет, не думаю, что Верея права. Я тихоня и слабовольная мямля. Мне нужен сильный человек, который защитит и прокормит. Сама я ни на что не способна.

– Пей, тихоня.

Со странной улыбкой знахарка протянула мне глиняную кружку. Я молча взяла её и сделала один глоток.

Тихоня… Как будто мысли мои прочитала.

Почему она это говорит? Хочет помочь или посеять сомнения? Почему против того, чтобы князь прикасался ко мне?

Обжигающая горьковатая жидкость, действительно, согрела и успокоила. Глаза начали отчаянно слипаться, так что с трудом удавалось удержать их открытыми.