Книга Легкое дельце, страница 47 – Виктория Серебрянская

Я пожевала нижнюю губу в раздумьях и сразу же себя обругала за идиотскую привычку, которую как-то незаметно приобрела за время одиночных полетов: глаза килла, грубо выражаясь, практически прилипли к моему рту. Я стушевалась, поймав этот взгляд. По коже спины почему-то пробежала волна жара, вызывая во мне злость. Эта злость в компании неловкости и смущения стали причиной того, что ответила я Ирейсу излишне жестко:

— Обмануть точно нет. А вот ошеломить можно попробовать… Но это очень серьезный риск.

— Рассказывай! — попросил Ирейс. И вздохнул: — сомневаюсь, что это опаснее, чем пытаться сесть на планету в лоб.

Я нервно засмеялась в ответ, чувствуя, как увлажняются лежащие на подлокотниках кресла ладони:

— А мы и будем садиться в лоб. Да еще и времени на это будет меньше чем обычно. Это половина рисков. Вторая половина в том, что я не знаю, есть ли на выходе метеориты и прочий мусор. Моя задумка состоит в том, чтобы, едва выйдя из гиперпространства, сразу же, не осматриваясь, бросить корабль вниз. Почти у всех там слепая зона, которую редко когда учитывают при осаде. А уже оттуда очень быстро идти на посадку. — Я помолчала секунд десять, давая киллу возможность осмыслить услышанное. А потом осторожно добавила: — Обшивка «Шервариона» при этом гарантированно пострадает. Возможно, яхта больше никогда уже не взлетит. Если у тебя есть на нее планы, говори сейчас. Попробую придумать что-то другое.

Ирейс честно «подумал» перед тем, как ответить, аж целых пять секунд! Потом качнул головой:

— Плевать на яхту! Главное, уцелеть самим. Потом придумаем, как оттуда выбираться.

Мне хотелось спросить, а знает ли он хотя бы примерно, что мы будем делать после приземления? Или он тоже будет на ходу придумывать план? Но я промолчала. Лишь качнула головой, приказывая:

— Тогда освобождай место! У меня мало времени, чтобы все просчитать. А без расчетов шансов выжить почти нету.

Мы молниеносно поменялись местами. И я, больше не обращая внимания на килла, занялась тем, что было самой нелюбимой моей частью работы, но являлось неотъемлемой составляющей мастерства пилота. Ведь в нашем деле мало уметь хорошо управлять звездолетом, нужно еще определить наиболее безопасный путь, по которому полетит машина. Я люто ненавидела все эти формулы. Но научилась быстро и хорошо ими пользоваться еще на втором курсе академии. А сейчас, если бы прижало, смогла бы проложить маршрут даже под незнакомыми звездами, так сказать, вручную.

Спустя сорок минут все было готово. А у меня нервно подрагивали кончики пальцев — мой план просто вонял авантюрой. Но при этом имелись неплохие шансы сесть на планету с наименьшими потерями.

— Закончила? — раздался над ухом резкий вопрос как раз тогда, когда я завершила с расчетами и потянулась всем телом: у меня затекли от напряжения плечи. Я подскочила от неожиданности из позы руки в замке над головой и едва не врезала Ирейсу по челюсти. Он пробурчал недовольно: — Эй! Аккуратнее! Мужчину украшают лишь шрамы! Синяки мне ни к чему! И давай, переодевайся!

Плюхнувшись назад в кресло, я на автомате огрызнулась:

— Сведешь синяки, если тебя так беспокоит собственная внешность! А зачем переодеваться? И во что?

Вместо ответа, килл молча мотнул головой назад.

Я оглянулась: на полу позади моего кресла лежал универсальный защитный комбинезон. По своим защитным свойствам он равнялся с облегченным скафандром и даже подходил для кратковременного пребывания в космосе. Естественно, при наличии дополнительной экипировки в виде шлема. Я перевела ошарашенный взгляд на килла. Ирейс нервно пригладил короткий ежик волос: