Онлайн книга «Легкое дельце»
|
Ускорением меня вжало в изношенную, продавленную спинку сидения. Родившаяся от этого боль в спине прочистила мозги, вернула ясность мышления. Осознав все, что только что произошло, я разозлилась. На себя. За идиотскую реакцию. Зато все остальное стало кристально ясным. Пока я тихо бесилась из-за собственной недогадливости, тупости и трусости, наш транспорт мчался вперед, словно взбесившаяся лошадь. По обочинам дороги смазанным зеленым пятном мелькали деревья. Под днище машины серой сглаженной лентой ложилась дорога. Ирейс молчал, не отводя взгляда от пространства впереди. Поведение килла почему-то и пугало, и расстраивало одновременно. Будто я была в чем-то виновата. Чтобы развеять тягостную для меня тишину, я спросила: — Как ты думаешь, что я получила благодаря модифицированным генам? Повышения выносливости и физической силы вроде бы не заметила… Килл отозвался не сразу. Еще некоторое время молча сидел, сжимая колесо управления транспортом, сосредоточенно глядя вперед. А потом вдруг неохотно отозвался: — Обычно наличие модификаций проверяется опытным путем. Я озадачилась: — Это как? Ирейс раздраженно вздохнул и передернул плечами, по-прежнему не глядя на меня: — Обыкновенно. Обычно известно, какой набор модификаций вводится в подопытный организм. Потом по каждому пункту проводятся полевые испытания. Например, если вводился модификант, влияющий на умственное развитие, то предлагают решать задачи на время и на сложность. Физическое — физическая нагрузка. И так далее. Тебе не понравится, — кратко резюмировал он. — Но ведь нужно как-то узнать, чем я теперь располагаю, — тихо шепнула я. Так тихо, что шум работающего двигателя почти перекрыл мой голос. — Чтобы что-то проверять, — неожиданно раздраженно процедил Ирейс, — это нужно иметь. Поясняю: модификации генов — дело не быстрое. Ты сутки провалялась в беспамятстве после инъекции. Сейчас идут вторые сутки. И ты уже хочешь получить результат? Модифицированному геному нужно время, чтобы прижиться. И еще больше — чтобы заработать. Вот выберемся отсюда, можно попробовать сделать анализ крови. И то не факт, что он что-то выявит. Обычно первые проявления модификаций начинаются минимум через дней десять. — Ты так много об этом знаешь… — уныло пробормотала я. Килл никак не отреагировал на мои слова. И тогда я еще более тоскливо спросила: — Почему ты злишься на меня? Что я такого сделала? Ирейс снова проигнорировал мои слова. На этот раз по причине того, что лесная дорога закончилась, а наш транспорт вылетел к подножию гор. И киллу пришлось вцепиться в рулевое колесо, чтобы удержаться на сузившейся ленте дороги, петлявшей между острыми осколками скал. Скорость, несмотря на возросшую опасность, он не снижал. Словно от этого зависело, успеем мы смыться с планеты или нет. С каждой секундой, с каждым пройденным метром дорога становилась все уже, все круче и все опасней. И в какой-то миг я уже готова была наступить на горло собственной гордости и попросить Ирейса сбросить скорость. Как вдруг после очередной петли, вокруг торчащей как зуб чудовища скалы, нам открылась плоская, продуваемая всеми ветрами равнина. А на ней… Напрасно я беспокоилась о том, что нужно будет гадать, на каком корабле собирался лететь убитый пират. На гладкой, как мое колено, оплавленной многочисленными стартами скале стоял один-единственный когг. Так что выбора не было. |