Книга Легкое дельце, страница 84 – Виктория Серебрянская

Наступила тяжелая, давящая тишина. И длилась она до тех пор, пока я не осознала: от меня ждут каких-то определенных действий.

— Я не специально, — с трудом выдавила из себя, ощущая, как три простых слова царапают пересохшее горло. — Очень голова болит. С закрытыми глазами чуть легче.

И снова несколько секунд тишины. А потом голос яоху мягко спросил:

— Стини, что там твоя техника накопала?

Щелчки кнопок, усилившийся шелест и попискивание прибора. А потом медик с отвращением фыркнул:

— Да демон ее знает! На теле видимых повреждений нет. А мозг ее светится как торговый центр в ярмарочный день. Если и есть какие-то повреждения, то этого не видно.

Я в медицине не разбиралась вообще. У меня мозг светится? А это вообще как? Он же не новогодняя елка!

Видимо, похожий вопрос возник и у яоху. Потому что тот озадаченно спросил:

— И что с этим делать? Это вообще нормально? Или она помирает? Стини, приди уже в себя! Не убережем девчонку второй раз — хана нам! Каждому по квазару в печенку приспособят.

— Да демон ее знает, нормально или нет, — в конце концов, с досадой в голосе признался медик. — Для обычных разумных такая иллюминация ненормальна. Но она же модификант…

— Прошло всего несколько суток, как мне ввели модифицирующий коктейль, если вам это чем-то поможет, — прохрипела, срывая горло я. И помолчав, попросила: — Пить дайте! А то в горле, как в пустыне Сахара…

Я так и лежала с закрытыми глазами. Медику не соврала: так действительно меньше мутило. И когда полка сканера со мной вновь пришла в движение, о том, что кто-то склонился ко мне, я догадалась по движению тени сбоку.

— Землянка, что ли? — прозвучал у самого уха озадаченный голос яоху.

— Да. Выпускница летного факультета Первой Звездной Академии Альянса. — Говорить было трудно.

Кто-то присвистнул:

— Не повезло тебе, девочка!

Губ что-то коснулось. Голос яоху предложил:

— Открой рот. Это соломинка и стакан с водой.

Чуть повернув голову, я неуверенно обхватила губами соломинку и жадно потянула. А напившись, даже почувствовала себя лучше. Но попробовав открыть глаза, вновь поспешно зажмурилась: свет скрытых в потолке точечных светильников буквально полоснул по глазам, вынуждая желудок опасно сжиматься в спазме.

— Мда-а-а-а… — как-то горестно вздохнул медик, Стини. — Похоже, сотрясение, да еще и не слабое, все же есть.

Я не поняла, что этого Стини так расстроило. Неужели необходимость меня лечить? Но уточнять не стала. Пусть его. От любопытства еще никто не умирал. Но с отношением этого Стини к модификантам я вполне могу стать первой. Откажется лечить, и каюк мне.

Стини не отказался. Сначала, правда, набрал у меня крови. Судя по порывистым движениям тени и звукам, осознав, что мне очень плохо, Стини уже не так опасался приближаться ко мне. Правда, перед тем, как уколоть, склонился и четко сообщил:

— Сейчас я произведу у тебя забор крови. Не дергайся, пожалуйста. Это в твоих же интересах.

Кивнуть я не могла. После того как меня напоили, стало чуть легче, но вода в желудке усилила тошноту. Поэтому я старалась даже дышать медленно и размеренно. И так же аккуратно отозвалась на реплику медика:

— Хорошо. Но вы расскажите мне, пожалуйста, о результатах. Может, модификант не прижился? — с какой-то детской, наивной надеждой предположила я.