Книга Осторожно: маг-и-я! На свадьбе нужен некромант, страница 69 – Надежда Мамаева

«Что ни говори, а такой кражи невесты на свадьбе ни у кого на южном побережье еще наверняка не было…» — всплыла в мозгу еще одна бредовая мысль. Голова на них вообще оказалась сейчас отчего-то щедра. Может, оттого что стерлись грани разумного и я ощущала сладковатый холод небытия, тянущий меня вниз, в объятия волны.

Сквозь нарастающий туман я увидела, что Кремень вдруг распахнул глаза и посмотрел на меня. Его взгляд, острый, пронзительный, кажется, проник в самую мою суть, вонзился глубже, чем нож, чтобы заглянуть в самую душу. И я поняла: я никогда больше не буду одинока. Даже в посмертии…

Голос Диего прорвался сквозь шум, хриплый, надорванный. Так говорит тот, кто уже давно должен быть за гранью по всем законам бытия, логики и магии, держится на этом свете лишь потому, что упрям. Лишь этим и жив.

— Чувствую себя самым счастливым мужчиной на свете, — выдал этот сумасшедший.

— Для счастливого ты слегка полутруп, — напомнила я. Жаль, тон подкачал. Хотелось произнести это как истинной некромантке, но вышло как-то сипло.

— Даже полные трупы могут радоваться. Я встретил девушку всей своей жизни.

— С учетом обстоятельств — скорее смерти, — не удержалась я.

— Плевать! — фыркнул Диего, у которого, кажется, начался бред. — Даже если и так. Хочу, чтобы ты знала: я люблю тебя, Оливия Додж…

— Каннинг, — сорвалось помимо воли с языка. — Мое настоящее имя, Оливия Каннинг.

— Леди Каннинг, ты согласилась бы стать моей женой, если бы мы сейчас не летели на дохлом драконе через море, удирая от своры пиратов?

— Если ты останешься жив, — выдохнула я, вдруг ощутив, как помимо воли в душе расправляет крылья надежда. Та самая, отчаянная и беспутная. Может, если я поделюсь ею с Диего, он не умрет… Сможет переупрямить судьбу снова. А я… я просто обману его! Как и многих своих клиентов в некромантскую бытность…

— Ради такого стоит задержаться на этом свете, — выдохнул Кремень и… отрубился!

Нет, вы видели это? Почти сделать девушке предложение и пойти… не на попятную, конечно, но в забытье!

А я лишь стиснула зубы и через какое-то время вдруг услышала из-за спины:

— Лив, правее! — выкрикнула Риса, и ее пальцы впились мне в плечо, пытаясь достучаться до моего затуманивающегося сознания. — Видишь мыс? Скалы… сбоку от них поместье Харрисов! Нам туда!

Поместье. Откуда все и началось. Откуда украли Рису. Откуда мы с Диего отправились в погоню…

Ирония судьбы была горькой, как пепел. Я собрала последние крохи сил, впилась ногтями в шип дракона и мысленно, уже почти не надеясь, что он услышит, послала ему приказ.

Тысячелетний труп отозвался не враз, нехотя. Он качнулся, изменил траекторию, и волна, не успев за ним, с грохотом обрушилась на скалы мыса, взметнув в небо фонтан брызг и обломков.

Мы пронеслись над кипарисовыми аллеями, над изумрудной травой, которая так радовала глаз в день свадьбы. Теперь она была помята, изрыта. Дракон, пытаясь затормозить на призрачных крыльях, камнем пошел вниз и… Он не приземлился — он рухнул.

С оглушительным треском то ли ломающихся костей, то ли нашей воли… Его грудина взрыла дерн почище плуга там, где всего несколько дней назад прохаживались гости, запертые в клетки из кружев и условностей.

Костяные крылья сложились, как паруса в штиль, ударились друг о друга с клацаньем позвонков. Голова дракона с оглушительным стуком врезалась в беседку, высекая сноп искр, и замерла, уткнувшись безжизненными глазницами в небо.