Книга Моё пушистое величество 2, страница 78 – Алиса Чернышова

— Ну, там всё ещё были моя мать и твой отец. И Фаэн Мо с Фаэн Бэ. Они не из главной ветви, но их преданность друг другу практически вошла в легенды…

Лит-Тир фыркнул.

— Твоя мать и мой отец — разнополые дети главы рода от одной и той же жены. Им нечего делить, и их никто с детства не настраивал друг против друга. Даже если не делать скидку на… своеобразное воспитание, полученное Фаэн И, для них двоих быть союзниками всего лишь логично. Став Дар-Итой, она должна была помнить об интересах брата. Матери же дядюшек Мо и Бэ были наложницами одного ранга, разделяющими определённого рода тёплые отношения и не имеющими сталкивающихся интересов. Фаэн Мо и Фаэн Бэ родились в третьей линии, они фактически младше нас с тобой, так что ни на какое наследство они претендовать не могли, соответственно, политически не были никому интересны. Какие там они по счёту сыновья? Номер двадцать пять и двадцать семь? И это я не упоминаю бастардов, заметь. Дядюшки выросли относительно далеко от политики и с пониманием того, что вот они четверо — одна большая семья, а где-то там, далеко, бродит Глава Дома, он же их папаша. Видали они означенного папашу несколько раз в жизни, взаимно не впечатлились и разошлись в разные стороны. Дядюшки, в частности, ушли на задворки гарема тихонько заниматься своими магическими штудиями. Потом дедуля оказал миру услугу, покинув его и уступив фактическое главенство дома своей психопатичной супруге, при моём папочке в лице номинального главы. Фаэн Шо была слишком озабочена шансом на абсолютную власть, то бишь тобой, чтобы заниматься братцами. Получив власть, она поубивала только сыновей первой линии, остальных… То ли пожалела, то ли поленилась, то ли посчитала, что они не стоят затраченных нервов. Так что да, дядюшки действительно каким-то неведомым магической науке образом выросли людьми с братскими чувствами. Чудеса всё ещё случаются. Но они исключение и стечение обстоятельств от противного, а не правило. Опять же.. Ночь всё ещё не резиновая, так что вернёмся к нашему разговору. И — да, мне плевать на братские чувства. Ты знаешь, как большинство моих братьев закончили, в конце концов. Ты сам присутствовал при большинстве оказий.

— Тогда я в растерянности. Ты больше злился на меня, потому что…

— Ну, во-первых, потому что был тупым малолеткой. Знаешь, тот принцип “то, что причиняет тебе боль, твой враг”, который ошибочен примерно в двух третях случаев. Твоё лицо, как ни крути, было последним, что я видел перед инициацией. Такие вещи цепляют, каким бы стойким ты ни был.

— Справедливо.

— Но ещё проблема в том, что я не понимал, почему.

— О, — ну да. Это та же проблема, что цепляла во всей этой истории меня. — Ты злишься, что твоя жизнь была отнята без повода.

— Именно. Не мне тебе рассказывать, что мы жили в мире, где ты убиваешь или убивают тебя. Сейчас мир имперских аристократов умеренно кошмарен, но триста лет назад всё было намного хуже. И ты… Между нами не было очевидных столкновений интересов. Это не как с Фаэн Одэ, с которым столкновение было неизбежно — по крайней мере, начиная с того момента, когда я явился в Храм Предков и призвал наследие крови…

— Как они додумались до того, чтобы позволить ублюдкам наследовать кровное право? Не пойми неправильно, я считаю, ты более чем достойный наследник рода. В конце концов, девиз семьи гласит “Кто владеет своим разумом, того не превзойти.” И, сколько бы мне ни нравилось называть себя непревзойдённым, отдавая таким образом должное семье матери, мы оба знаем правду на мой счёт. Но базово — это огромная угроза благосостоянию рода, нет?