Книга Маг из Ассурина том 3, страница 10 – Татьяна Кирсанова

Ларс заметил, что Уна буквально засыпает за столом.

— Если ты поела, можешь отдыхать, — тихо сказал он.

Она благодарно кивнула и ушла. Ларс с тоской посмотрел ей вслед, а потом выждал минуты три, распрощался со всеми и покинул зал.

Он попросил слугу показать ему, где поселили Уну.

* * *

Линдрос Нимос шел, пристегнутый цепью в веренице таких же, как и он, страдальцев. Их путь лежал через всю страну на серебряные рудники, расположенные на севере Ритреанских гор. Вокруг тянулись бесконечные пшеничные поля, солнце палило нещадно. Каторжники то и дело спотыкались о булыжники мостовой, за что получали удары кнутом.

Рядом с ними бежали три огромные лохматые собаки. Едва кто-то из осужденных пытался замедлиться или нарушить строй, они подбегали и рычали так, что у несчастного открывалось второе дыхание.

Линдрос шел одним из последних, кандалы на лодыжках жутко натерли, каждый шаг отзывался боль. В самом начале пути он споткнулся, порвав один из сандалий, попытался снять его, затормозил всех, упал и в довершение огреб удар кнутом.

Теперь левая нога была стоптана в кровь, но он очень надеялся, что когда-нибудь они остановятся, и он сможет починить обувь. А ведь Линдрос был магом, и, несмотря на небируловые наручники, свет в нем быстро заживлял все раны.

А вообще непонятно — как охрана собиралась вести их так далеко. Один из бедолаг оказался больным, он то и дело падал и был весь в красных рубцах от кнута надсмотрщика. Линдросу очень хотелось полечить несчастного, но его магия была заперта. Поэтому ничего не оставалось, как идти и размышлять о том, как Создатель посмеялся над его малодушием. Он несмотря ни на что он пытался быть верным своему императору. Даже когда узнал, что тот казнил его отца, даже когда воткнул кинжал Феликсу в сердце, он сделал всё, чтоб предотвратить последствия своего поступка. И какова же была плата за верность? Каторга! Интересно, сколько они собираются держать его в небируле? Ведь он скоро сойдет с ума. Не проще ли было отрубить ему голову на центральной площади?

— Может, вы снимете мне с рук кандалы ненадолго? — попросил он у охранника. — Я полечу людей. Вы так никого до рудников не доведете, ведь только первый день, а половина уже еле передвигает ноги.

— А нам слабаки не нужны! — громко сказал один из надсмотрщиков. — В шахте чай не легче будет! Пусть дохнут. Нам меньше морки.

Когда начало темнеть, Линдрос еле шевелил ногами. Они остановились в поле, на берегу Аргенты. Наконец, им позволили опуститься на землю среди молодых колосьев. Каждому каторжнику полагалось по небольшому сухарю. Охранники же вскоре подстрелили зайца и варили из него ароматную похлебку.

Линдрос равнодушно посмотрел на сухарь и протянул соседу. Его охватила тоска. Он прикрыл глаза и начал предаваться воспоминаниям о прожитой жизни. В памяти всплыло лицо незнакомой женщины, откуда-то он понял, что это его мать. Это было странно, ведь он совершенно её не помнил. Значит, он уже начал сходить с ума? Впервые Линдрос пожалел, что не может покончить с собой.

Тем временем охранники поужинали, и один из них достал огромный бурдюк.

— Чей-то ты в этот раз так запасся⁈ — удивился его приятель.

— Хотел вас угостить. У меня сегодня день рождения.

— Ды ты что! Ну, поздравляю! — ответил второй надсмотрщик и сделал большой глоток. — Отличное вино! Крепкое! — с этими словами он протянут его третьему.