Книга Три звездочки для принцессы, страница 13 – Сумеречная грёза

Но я-то знал, что это бесполезно — мне скоро исполнится двадцать семь, поздновато воспитывать из меня кого-то другого. Но Олег Константинович, давний друг моего отца, видимо, надежд не терял.

Я уже прибыл в лагерь-распределитель при космопорте Бартоломея, и куратор требовал отчёта о каждом моём шаге, будто у него других дел не было. Видимо, старается перед окончательным уходом на пенсию устроить мою жизнь, давшую трещину.

— Студентиков не пугай, — говорил Олег назидательно, отдавая инструкции по голографической связи. — Оденься как-нибудь… по-граждански, что ли, без опознавательных знаков.

— Я уже, — успокоил его.

— Хорошо, — кивнул Олег. — Ты не на службе — у тебя наказание, запомни это. Веди себя естественно, по-свойски, а не как со своими солдатами. Знаю я, как ты муштруешь своих солдат... так что предполагаю, популярностью у несчастной молодёжи пользоваться не будешь. А надо! Придётся постараться, Сергей. Если полетят жалобы от гражданских неженок, плохо будет всем. Ты должен удержаться на месте хотя бы пару месяцев.

— Пара месяцев — не проблема, — пожал плечами, устраиваясь в баре под большим тентом, почти на открытом воздухе. — А строгость хотя бы немного, да не помешает. Это, по крайней мере, помогает спасти пару дурных задниц.

— Повторяю — у тебя не война, а легкая прогулка по свежему воздуху вместе с исследовательской группой. Считай, туристы! Тебе сопляков дали, пойми. Прогуляйтесь из пункта "А" в пункт "Б"... и веди себя естественно, как на гражданке.

— Это как?

— Прояви оригинальность, — вздохнул Олег. — Мне тоже, помнится, трудно было перестраиваться под штаб. Нет пуль, нет постоянного напряжения... Иной раз кажется, что сон какой-то, — Олег показал пудовый кулак прямо в голограмму. — А ты должен перестроиться быстро, слышишь? Не пугай там никого!

— Если придётся действовать быстро — не обещаю.

— А ты как-нибудь изловчись. И приврать немного не помешает — главное, задачу выполнить, понял? В конце концов, пора когда-нибудь начинать учиться грамотно приукрашивать, — кивнул Олег. — Вот, заодно и потренируешься. Девчонок не гоняй, чтоб не плакали потом и жалобы в штаб не строчили. Ну, если косяк какой-нибудь, Серёж! Я тебя собственными руками поучать буду!

— Понял я, понял, — вздохнул. — Это туристы, а не солдаты. Студентов не гонять, вести себя с ними естественно, девчонкам врать, что их причёска в этих джунглях выглядит замечательно, и следить, чтобы не шибко рыдали.

— Правильно, — довольно ответил Олег, радостный, что все его приказы укоренились в моём сознании.

Когда он отключился, я вздохнул ещё раз. Совершенно не понимал, что я здесь делаю. Все куда-то спешили, сновали туда-сюда под пасмурным бартоломеевским небом, везде чавкала грязь, кричали люди и керимы, вдалеке слышался рёв космолётов, и вся эта вакханалия была окружена высоченными кожистыми джунглями. Разлапистые мясистые листья пальм и высоченные папоротники блестели росой серого утра, и в воздухе чувствовался острый травянистый запах млечного сока.

Этот бар показался мне единственным островком спокойствия, где я мог погрузиться в собственные мысли.

Чувствовал себя абсолютно бесполезным. Все эти годы я защищал интересы своей планеты, потом сражался за благополучие Альянса двух планет, а сейчас — бум — и экскурсовод каких-то сопливых студентов. Будто судьба посмеялась надо мной… и обиднее всего было то, что случилось это со мной по абсолютной несправедливости, в наказание за то, что просто хорошо выполнял свою работу.