Книга Три звездочки для принцессы, страница 67 – Сумеречная грёза

— Не волнуйтесь, — на этот раз Столнберг даже не повернулся ко мне, думая о чём-то своём. — Всё, кому нужно, будут об этом предупреждены.

Понял, что ничего толкового я из этого следака вытянуть не смогу, остаётся только ждать, когда меня доставят на орбиту, а потом требовать адвоката… Биться всеми способами, если будет нужно — рвать даже зубами.

В голове пролетали мысли, словно беспокойные чайки. Я оставил её там одну… на холодном космодроме, без защиты, даже без каких-нибудь гарантий. А ведь я обещал Айлин защитить любой ценой, обещал, что со мной она всегда будет в безопасности. А вместо этого бросил — хоть и не по своей вине.

Какое это имеет значение, по своей или не по своей? Легче Айлин от этого не станет. Наверняка, она сейчас плачет. Каждая её слеза — как нож по нервам, а её отчаяние… Хотелось прекратить это сейчас же, изменить всё в одно мгновение и вернуться назад, чтобы всё стало так же, как прежде… и впереди у нас не было ничего, кроме радостного будущего. А сейчас у нас только одно будущее — неизвестность.

Мы прилетели не на саму Землю, а остановились на орбите — как я и предполагал. Держа за наручники, Барнс вывел меня по трапу, и под молчаливые взгляды солдат, выходящих из соседнего космолёта, посадил в служебный транспорт. Меня везли, как опасного преступника. Ещё паршивее я себя никогда не чувствовал. Будущее разбилось вдребезги.

К сожалению или к счастью, мне досталась одиночная камера. Из всей роскоши — только маленький иллюминатор двадцать на двадцать сантиметров, простая солдатская кровать и… да в принципе и всё, если не считать отхожего места.

Походило на место временного содержания, но, учитывая, сколько меня здесь держали, — это было вовсе не временно. По ощущениям, меня "мариновали" не менее трёх дней, изредка давая еду и воду, других контактов с внешним миром не было. Ни адвоката, ни кого-нибудь из начальства. Ощущение, будто я попал в вакуум.

— Эй! — кричал, стуча кулаками по стене. — Здесь есть кто-нибудь? Я требую адвоката!

Тишина… Что за бред? Оставалось только хвататься за голову.

Тот парень, Барнс, точно был сотрудником следственного, это было понятно по его погонам, да Абдул бы не стал устраивать фарс, не его это уровень. Так что вариант неправового заточения точно отметался. А вот почему ко мне не пришел хотя бы досудебный следователь — я понятия не имел.

Не имел такой привычки, но за три дня в камере я успел себя здорово накрутить. По большей части из-за Айлин, ведь я сидел здесь, в заточении, а она где-то там… Если Абдул сделал с ней что-нибудь, я лично сверну ему шею — во что бы то ни стало; в этом я себе поклялся твердо. Если выберусь отсюда. Должен выбраться. Вот только складывалось ощущение, что однажды кто-то войдёт в мою комнату, а потом меня вынесут вперёд ногами…

Я пребывал в тревожном забытье, когда дверь в мою камеру загремела. Металлические петли скрипнули, и я вздрогнул. Сел на кровать, пытаясь прийти в себя. Неужели кого-то сюда занесло? Кто соизволил посетить мою одинокую обитель? Не убийцы ли? С Абдулом может статься — тот ещё таракан.

— Спишь? — услышал я до боли знакомый бас, с недовольной хрипотцой. Вскочил с кровати, и как дурак сразу:

— Здравия желаю, Олег Константинович! — ладно хоть ладонь к голове не приложил спросонья, голова-то у меня была без фуражки.