Книга Шелковый рай, страница 150 – Виктория Серебрянская

— Очень интересно. Эренсия всегда славилась тем, что без разрешения представителей власти на поверхность планеты даже космическая пыль не проникала. И как же тогда здесь оказалась эта Дора?

Я неловко передернула плечами:

— Может быть, воспользовалась моим именем? Или чьим-то еще?

Али отодвинула стул и присела у стола, не отрываясь глядя на мертвое тело, и медленно покачала головой:

— Нет. Через космопорт точно никто не смог бы проникнуть. Хияли может пойти на мелкое правонарушение, если ей это выгодно или необходимо семье. Но пропуск чужака на планету без официального разрешения — это серьезное правонарушение. Хияли бы точно на такое не пошла. Впрочем, — Али взялась за свой комм, — нам в любом случае нужно сообщить Мирайе о произошедшем. Можем тогда и уточнить про космопорт.

Мирайя приняла звонок сразу. Словно сидела все это время с занесенным над кнопкой приема пальцем и ждала звонка Али. На лице моей приемной матери ни один мускул не дрогнул. А я, честно говоря, насторожилась. Что-то в последнее время все случайности в моей жизни оказываются тщательно спланированными каким-то злым гением.

Услышав от Али о случившемся у нас, Мирайя разразилась целым потом таких цветистых ругательств, что я невольно покраснела. Никогда не думала, что женщина может ругаться покруче грузчика, когда дроид роняет ему на ногу контейнер с грузом.

Закончив упражняться в «изящной» словесности, Мирайя язвительно буркнула:

— А вы не могли выбрать другое время для того, чтобы отравить свою домохозяйку? — И, не дожидаясь ответа от оторопевшей Али, добавила: — Сейчас буду.

«Сейчас» растянулось почти на час. Али вытолкала нас из комнаты, оставив в ней все, как было. В том числе и мертвое тело на полу. Я подумала, что Алиарна заботится о том, чтобы мы ненароком не затоптали улики, или что там обычно ищут законники. Но оказалось, что моя приемная мать всего лишь вознамерилась накормить всех нас обедом и с этой целью она загнала нас в общую столовую. Только Кристиан избежал этой сомнительной участи, так как остался по моему приказу под дверью, сторожить, чтоб никто не входил в комнату и не уничтожил или подбросил чего.

Алиарна недоуменно пожала плечами, услышав мой приказ и аргумент, но вмешиваться и отменять его не стала. Зато, не иначе как в наказание, поставила передо мной огромную тарелку, доверху наполненную едой:

— Ешь, пока есть время. А то так и останешься голодной.

С последним утверждением я могла бы поспорить. Кусок в горло не лез, а перед глазами стояло страшное синее лицо умершей женщины. Но Али была непреклонна:

— Съешь хоть что-то. Тебе это необходимо.

С отвращением и ужасом отпихнув от себя соусник, я буркнула:

— Я не беременна, а поэтому разгрузочные дни даже полезны.

Проследив за моим жестом, Али покачала головой:

— Лина, я могу понять твою реакцию. Но не стоит все же отказываться от еды. Тебе понадобятся силы. А если опасаешься, можно заставить кого-то из гаремных все пробовать перед тобой.

Я в это момент как раз положила в рот кусочек рыбы. И пара немедленно встала у меня поперек горла. Закашлявшись так, что на глазах выступили слезы, я с трудом смогла выдавить:

— Али, не шути так. Даже если эти мужчины бесправные гаремные, я все равно не смогу заставить их рисковать своей жизнью.