Книга Элка и Повелитель Тьмы. Подстава для темного., страница 8 – Ярослава А.

Глупо хлопнула глазами и промычала:

— З-здрасти.

Мужик улыбнулся, явив моему очумелому взору зияющие дыры вместо передних зубов, и хохотнул:

— И тебе не хворать красавица.

Первый испуг прошел. Я огляделась и поняла, что улица внезапно стала пустынной. Ночь на дворе, а я тут одна одинешенька и мужик странной наружности пристает. Ясен пень, нужно делать ноги.

— Ага, — натянуто улыбнулась в ответ и бобком-бочком стала отодвигаться к самому краю скамьи, чтобы быстренько подхватить чемодан и смотаться.

Мужик, глядя на мой стратегический маневр, иронично изогнул густые лохматые брови, выглядывающие из под видавшей виды не то черной, не то серой вязаной шапки.

— Да не боись. Девок со второй положительной на ужин не ем, — и, посмеиваясь над моим ошалелым видом, добавил, — Только мужиков.

С трудом проглотила ком в горле и сипло выдавила:

— Вы — маньяк?

Мужик от такого покушения на его светлую репутацию возмущенно раздул щеки и гневно выдал:

— За кого вы меня принимаете?! Душегуб я. Ду-ше-губ! С лицензией между прочим. Могу показать, — и полез ладонью в обрезанных перчатках за пазуху грязной куртки.

— Ненадо! — закричала я, выставляя руки, — Я вам на слово верю… господин душегуб…лицензионный.

— Лицензированный, — важно поправил мужик, приосаниваясь.

— Простите, — мигом поправилась я, — Лицензированный.

Смотрю на мужика, а самой глаза как у той мышки из анекдота. Все допрыгалась ты Элка. Прибьет сейчас тебя это чмо с лицензией и даже не подавится.

Пока я мучилась дилеммой бежать с криками «убивают» или прикинуться сразу мертвой, душегуб внимательно прошелся взглядом черных и мелких глазенок по чемодану и интеллигентно так поинтересовался:

— Тебя чего из дома, что ли выгнали?

И от этого вопроса так жалко мне себя стало, что слезы градом брызнули из глаз, и я позорно заревела. Душебуг, несколько обескураженный такой реакцией помялся, а потом выудил из-за пазухи какой-то грязный комок и протянул мне со словами:

— На, утри слезы. Ненавижу, когда бабы плачут.

Размазала слезы по щекам и покосилась на него. Комок оказался платком. Перевела взгляд на душегуба. Он казался таким расстроенным, что плакать сразу перехотелось.

— Спасибо, не надо, — как можно вежливее отказалась я, — Я уже все.

И для убедительности растянула губы в кривой улыбке.

— Ну, ладно, — пожал плечами душегуб и спрятал назад платок, — Так чего выгнали-то?

— Муж разлюбил меня, — пожаловалась я, — Нашел себе какою-то швабру двухметровую. Теперь она на моем белье сатиновом спать будет.

— Фи-и, — скривился мой странный собеседник, — Нашла по кому слезы лить. Хочешь, отомщу за тебя?

Я чуть не икнула от испуга.

— З-зачем?

— Отомщу так, что сам приползет на коленях и ножки целовать будет, — с самым серьезным видом заверил душегуб и чуть наклонившись шепотом поинтересовался, — Ты только скажи у него вторая или третья…ну чтоб я заранее как-то подготовился…

И так маньячно блеснули его глаза, что из горла сам по себе вырвался вскрик:

— Не надо! Я сама потом отомщу.

Душегуб на глазах сник и стал очень похож на Карлсона, которому не обломилось торта. Даже жалко стало.

— Я к ней со всей душой. Отомстить хотел, а она… сама видите ли…

— Ладно-ладно, — затараторила я, — Отомстим вместе, но потом. Завтра или послезавтра. Мне сначала где-то устроиться нужно, а потом уже и мстить можно.