Онлайн книга «Мой опасный император»
|
Папе было на это всё наплевать. Он резко развернулся, с совершенно неподвижным хвостом решительно направился к двери, открыл её сам и вошёл внутрь, не оглядываясь. Рор тоже не стал оглядываться, сделал два плавных шага, будто ускоряясь... И… снова удивил меня. Я моргнула один раз, и он уже был в дверном проёме. Пока я соображала, что происходит, он плавно закрыл дверь изнутри. А я осталась метаться в своих тревожных мыслях. Гадство! Ненавижу ждать! Потянулись длинные минуты моей персональной пытки. Я налила себе воды, полюбовалась на картину белой крылатки на стене — я теперь их везде видела, оказывается, раньше просто не замечала. Вообще нервничала дико. Может, маме позвонить? А смысл? Зная папу, он мог ей и не сказать про меня. Бережёт свою Белоснежку, сам всё решает. Вот и сейчас. Решает. Приехал за дочкой. Я улыбнулась. Росла, как за каменной стеной. Сильные любящие родители, крутые классные старшие братья. Даже младший дикарь, и тот. Задирал, конечно, сильно, особенно в детстве. Но ведь, если кто цеплялся из посторонних, они же втроем с братьями кидались на обидчиков не раздумывая. И Хард впереди всегда. Тут уж не важны были прежние обиды. А я потом обрабатывала его царапины. Так и мирились обычно, если до этого в контрах ходили. Бешеный ага… Интересно все же, как там его папа собрался к порядку призывать. Думала, а сама невольно прислушивалась. Внутри комнаты, куда ушли папа и Рор, было тихо. Подозрительно тихо. Или там звукоизоляция очень хорошая. А чего я ждала? Что папа будет крушить мебель, а Роргард драться с моим отцом, как с теми наглецами на парковке? Мое ожидание окончилось внезапно. Я вздрогнула от тихого шелеста открывшейся двери. Эти двое вышли совершенно с бесстрастными лицами и неподвижными хвостами.Такие же как и заходили. Да ладно… Не верю! Мне кажется, я не дышала, пока они жали друг другу руки. Жали! Руки! Друг другу! Нет, я точно сплю! — Отвечаешь за неё, — угрожающе произносит папа, пристально глядя Рору прямо в глаза. Рор просто кивнул на это еще одно страшное нарушение дворцового этикета. Потом папа посмотрел на меня. Внимательно, но уже без внутренней ярости. — Мы с тобой после поговорим, — нахмурился он, больше по привычке. Я-то видела, что он почти успокоился уже. Вот это да! И даже без маминой помощи! Что там ему Рор сказал? А меня что-то аж отпустило… Так тепло стало. Приехал. В чужую страну. К тем, кого врагами считает. Дочку свою, меня, выручать. Я плюнула на всё, подбежала и обняла за пояс, как в детстве. Точно, как в детстве, когда папа отчитывал меня за мои проказы, а я подбегала к нему, большому и сильному, и лепетала просительно «папочка, прости». Вот и сейчас. Папа сдавил меня в объятиях. Крепко так. Я глубоко вдохнула родной запах. Я не стала говорить «прости». Мне извиняться не за что. Я взрослая и сделала свой выбор. И была очень благодарна за то, что сейчас, несмотря на свою злость, папа его принимал. — Поговорим, пап, — шепнула я. — Спасибо… Он обнял меня ещё крепче — на мгновение. Осторожно погладил по голове и отстранился. Бросил свирепый взгляд на Рора, резко развернулся и с совершенно неподвижным хвостом вышел. Я судорожно вздохнула и тут же почувствовала другие объятия. Мой хвост блаженно отпускал напряжение в витках шелковистого, уверенного в своём праве трогать и ласкать меня, плоского хвоста. |