Книга Притворись моей любовью, страница 130 – Карина Семёнова

Сдерживать слёзы становилось всё труднее, и я отвернулась. Демона же мои страдания нисколько не трогали:

— Если я не путаю, ты наследница и должна занять место отца, а тебя вдруг отдают на сторону замуж. Куда там? В степи? — Демон усмехнулся. — Лайон, от тебя просто избавились. Наверняка рассудили, что в рождении детей от тебя будет больше прока, чем на троне вождя.

— Замолчи!

Демон прищурился.

— Попробуй какое-нибудь заклинание.

Два раз меня просить не пришлось. Мощная струя воды вырвалась из моих сомкнутых ладоней и устремилась в лицо демону. Но он играючи отбился: махнув рукой, легко свернул поток в кольцо, вспыхнувшее алым пламенем.

Демон встал, прошёлся, о чём-то размышляя. Наконец он кивнул своим мыслям и развернулся ко мне:

— Тебе нужно расти как магу. Тогда сможешь доказать родителям, что они ошиблись, сбросив тебя со счетов. И ты неправильно понимаешь свою стихию.

— Я? Неправильно? Ты ещё учить меня будешь? Моей же стихии?!

— Вода – это не только созидание, но и разрушение. А ты признаёшь лишь одну сторону. Признай вторую, и откроются новые возможности.

— Вода – это жизнь!

— И смерть!

— Наша мать — богиня-природа, она учит созидать.

— Да нет никакой богини.

— Как это нет? Вот она. Вокруг нас. Ты не смеешь оскорблять мою веру!

— С помощью веры легко внушать нужные мысли. Лайон, природе на вас плевать. Есть сила. Есть власть. Всё. А вас, неразумных, учит магии не богиня-природа, а старшие и жрецы. И большинству фейри они показывают только созидательную сторону. Знаешь почему? Правильно. Потому что разрушение — это черта ужасных демонов, которыми вас стращают каждый день. А управлять запуганной толпой проще, особенно если толпа каждое мгновение ждёт нападения грозного врага.

Меня затопила злость.

— Это всё выдумки! — выкрикнула я, уже нисколько не заботясь о необходимости держать лицо. — Ты нарочно всё это говоришь, чтобы задеть меня! Демоны — на самом деле враги, и не притворяйся, что это не так! Не фейри, демоны напали на Бальбиэн и развязали войну.

— И? Чего ты ждёшь? Что я буду оправдываться? Это все претензии? Давай я ещё добавлю. Демоны коварны, подлы, так и норовят обмануть всех без разбора. Жаждут убивать, неважно кого, неважно за что. Приносят кровавые жертвы. Кому? Зачем? Не задумывалась, зачем нам жертвы, если даже богов у нас нет? И это тоже минус! Бездушные твари Хаоса, ни во что не верящие. Так, Лайон? — спросил демон с нажимом.

Я стремглав бросилась к двери и выбежала в коридор.

— Лайон! — неожиданно мягко позвал демон. Я заколебалась, но остановилась. Сочувственный взгляд демона сразу сменился хитрой улыбкой: — Ты там пока плачешь, про сделку не забудь. Утром будь в форме.

Он щёлкнул пальцами, и дверь с грохотом захлопнулась, оставляя меня одну в коридоре.

Лайон

Снова без сна. Проплакав несколько часов в подушку, я лежала, уставившись в потолок. Рудио сидела рядом, она уже перебрала все способы меня успокоить и теперь просто молчала и вздыхала. Акси суетливо перебирал лапками на моей подушке и пристыженно опускал голову. Он прекрасно понял, о чём говорил демон, и теперь чувствовал себя виноватым.

Я вспоминала, как меня, тогда ещё шестнадцатилетнюю, с почестями отправили проходить обязательный обряд к матери озёр, целительнице-жрице, которая живёт уединённо в самых глубинах Бальбиэна. Я и мои сопровождающие, положенные по рангу дочери вождя, несколько дней провели в пути, большую часть которого мы летели, останавливаясь лишь на ночной отдых и еду. Я очень ждала встречи со жрицей, но путешествие всё равно для меня закончилось неожиданно. Мы нырнули за фейри-проводником в густую чащобу и остановили свой полёт у высокой статуи. Я замерла от восхищения: богиня, сплетённая из живых ветвей деревьев, сидела на коленях и протягивала нам, её чадам, руки. Густой тяжёлый запах тропических цветов кружил голову после свежего воздуха небес. Глубоко поклонившись богине, мы вошли под тень изумрудной листвы, скрывающей от палящего солнца вход в небольшую хижину. Там нас ожидала жрица, такая старая, что её маленькое лицо, испещрённое грубыми морщинами, напомнило мне кору чёрного дуба. Дав знак всем остаться, она поманила меня пальцем.