Книга Притворись моей любовью, страница 189 – Карина Семёнова

— Доментиан?

— Архос.

— Пускай Архос, но дай мне время привыкнуть. Почему я не сгорела?

Теперь смеялся Доментиан, уткнув лицо в ладони. Когда успокоился, он прислонился к стене, притянул меня к себе.

— Потому что… потому что моя… — он набрал в грудь побольше воздуха, — моя любовь тебя защитила. Любящее сердце, даже если это сердце демона, не причинит боли и зла той, кого любит. Ты пожертвовала собой ради меня, а моя любовь спасла тебя.

— Значит, всё-таки любишь? Скажи.

Он молчал, лишь улыбался, прикрыв глаза. Но мне не нужны слова. Я и так знаю.

Не важно. Больше ничего не важно. Только я и он.

Я потянулась к Доментиану с поцелуем — утонуть в нём и ожить, сгореть без остатка и возродиться. Но уже вдвоём. Доментиан засыпал от усталости, но изредка на его губах появлялась улыбка. Я подобрала сюртук, помогла надеть. Прижалась щекой к груди Доментиана, всем существом впитывая самую лучшую музыку — стук сердца любимого.

Мне не нравилось здесь. Хотелось на волю, на воздух, найти хоть каплю воды, чтобы восстановиться и помочь Акси. Мрачное величие полуразрушенного замка давило, как древний склеп, но я была готова ждать.

«Он немного отдохнёт, и мы выберемся отсюда. Всё будет хорошо».

Вдруг Доментиан вздрогнул, развернулся, в полуобороте выставляя щит.

— Я рассчитывал, что ты сдохнешь, как та погань. Но не судьба, придётся всё взять в свои руки. Так даже лучше.

Из темноты выступил с десяток фейри огня, вооружённых воинов, с угрюмыми напряжёнными лицами. Впереди них, стиснув кулаки и брезгливо поджав губы, стоял Ирлайт.

Я ахнула, вскочила на ноги. Доментиан тоже поднялся, и я почувствовала, с каким трудом ему это далось. — Оставь нас! Дай идти своей дорогой. Я всё равно не выйду за тебя!

— Мне не нужна в жёны грязная тварь, спутавшаяся с демоном и запятнавшая свою честь и честь всех фейри. Тебе уготована иная роль.

Фейри сделали шаг вперёд, Доментиан вскинул руку, но не успел. Огненные вихри врезались в него, протащили по полу и бросили на груду камней. Я кинулась к нему, но липкая сеть опутала мои ноги, и я рухнула на колени, так и не добравшись до Доментиана.

Ирлайт подбежал ко мне, рывком забросил на плечо, и я чуть не взвыла от боли.

— Добейте и приберитесь тут, — скомандовал он остальным.

— Нет! Отпусти нас! Доментиан!

Я видела, что три фейри, прикрываясь щитами, с опаской двинулись к Доментиану, лежащему без движения, но так и не осмелились приблизиться. Они кинули пламенные сферы вверх, раздался глухой рокот, и каменный потолок рухнул вниз. Мой отчаянный крик потонул в грохоте.

Ирлайт уносил меня прочь. Не помня себя от ужаса, я плакала и кричала, металась, пытаясь освободиться, тянулась туда, где осталось моё сердце, похороненное под камнями, — Доментиан.

Доментиан

Я уже умирал. Второй раз не так страшно.

Сквозь дыры в потолке просачивался кровавый свет догорающего заката.

«Закат, уже прошёл день, как я валяюсь здесь. А где-то там Лайон».

Попробовал шевельнуться, но боль в теле пронзила раскалёнными иглами и снова сбросила меня в беспамятство.

Сил почти нет. В голове такой туман, что еле удаётся концентрироваться на главном.

— Добейте и приберитесь тут, — приказывает Ирлайт своим головорезам.

— Нет! Отпусти нас! Доментиан! — крик Лайон гулом отдаётся у меня в голове.