Книга Притворись моей любовью, страница 209 – Карина Семёнова

Конлет, тебе не жить…

— ГД, — шепнул Витальго. — Глаза.

Я прикрыл веки. Глаза наверняка сверкают голубым. Надо лучше контролировать эмоции. Можно погореть на такой мелочи.

Успокоившись, я снова посмотрел на Лайон. Раскалённое солнце беспощадно било в глаза, и она болезненно щурилась, качалась от усталости, но старалась держаться достойно. С трудом вырвавшись из поганых лап фейри, она гордо выпрямила спину и пошла сама. Я двинулся вдоль шеренги, чуть отставая от Лайон: она ни в коем случае не должна заметить меня. На лице Лайон не отражалось ни одной эмоции, но когда она взошла по истёртым ступеням к каменному столбу, то оглянулась, отчаянно заметалась взглядом по толпе, храму, небу, и я замер, затаил дыхание: знал, Лайон ищет меня, ждёт помощи, но ради нас двоих я не посмел даже пошевелиться. Нельзя выдать себя раньше времени.

Лайон привязали к столбу, и Ирлайт что-то прошептал ей на ухо ухмыляясь. Я медленно продвигался в их сторону, стараясь не задевать фейри, которые с жадным ожиданием наблюдали за Лайон.

— Слушай свой приговор, — заорал Конлет и понёс бред про предательство. В доказательство ткнул пальцем в кулон на шее Лайон, от которого «веет гнусью». Так вот почему он его не сорвал давным-давно, решил поиграть в судью перед своими прихвостнями.

— Эта паршивая отступница даже участи рабыни не заслуживает. Несмотря на высокое происхождение, приговаривается к смерти во славу нашей Богини, — рычал Конлет, распаляя толпу.

Он посмотрел в небо, где яростное солнце достигло зенита, и в ладонях Конлета завертелся огненный вихрь. Со злобным оскалом Ирлайт приблизился к Лайон. Она опустила глаза, и я ощутил всю её безысходность, которая перешла в безнадёжное смирение.

Лайон, не смей сдаваться!

Короткое заклинание, и у её ног появилась лилия, голубая с белыми крапинками, точно такая же, какую я показал ей, когда уговаривал помочь с Гранями.

Лайон еле заметно дрогнула, но в ней поднялась такая волна радости, что я сам чуть не засмеялся.

Потерпи, Лайон. После начала ритуала фейри будут ждать благословения от своей богини, а значит, любое движение примут за её вмешательство. Им понадобится время, чтобы сообразить, что это атака. Потерпи. Ради тебя я пройду через все испытания.

Ирлайт размахнулся, чтобы обрушить огонь на Лайон.

Я скинул капюшон и поднял руку. Пора!

Доментиан

Зной, казалось, сгустился в воздухе.

С моих ладоней сорвались алые ленты, окутывая Лайон коконом, в котором огонь Ирлайта ей был не страшен. Конлет отпрянул и заметался взглядом по толпе. Я больше не скрывался, сбросил балахон и кинул его в лица фейри, разворачивающихся ко мне. Они так и не увидели, какое заклинание их убило.

Студенты ударили с трёх сторон, посеяв смятение среди противника. Не сразу фейри поняли, что это не благословение от богини, а их собственная смерть. Пока соображали, что происходит, потеряли драгоценные секунды.

Я рванул вперёд. Поймал на себе взгляд Лайон. Никогда не смогу забыть её глаза. Столько надежды и любви в них. Конлет заметил меня, попятился, чуть не оступившись. Он кинулся в толпу, орал на фейри, толкал их в спины к святилищу, требовал сжечь, а сам убегал всё дальше.

Одним прыжком я оказался рядом с Лайон, разрезал верёвки, и она упала мне на руки. Я осторожно опустил её на обожжённые камни.