Книга Под светом твоей звезды, страница 114 – Екатерина Елизарова

– Вот как…

– Вы все мне очень дороги, и каждого я люблю, но Марк… С ним все иначе, я ощущаю его как половину себя и уверена, что он чувствует то же самое.

– Я очень рада за тебя, – сказала я искренне и раньше, чем успела понять, что делаю, обняла ее.

Слова подруги лишь подтвердили то, что в общем-то было видно и так. Теперь оставалось разобраться с наличием чувств в других парах. А еще подумать, что делать со своими собственными.

Тейлондер

Впервые за всю свою жизнь я до такой степени себя не понимал! А еще не представлял, что происходит вокруг. С виду все выглядело вполне благополучно. Стихии слегка поутихли, как бы давая нам еще немного времени, у Женевьевы заметно лучше получалось на занятиях. Это должно было радовать и воодушевлять, но в действительности только ярче высвечивало основную проблему – отсутствие партнера, с которым Женя могла бы воспроизвести Луч. Ну а если быть до конца честным, куда сильнее меня волновало то, что происходило со мной самим. Женевьева сначала захватила все мои мысли, а теперь поработила и глаза. Каждое утро приходя на завтрак, я ловил себя на том, что ищу ее взглядом. И так продолжалось в течение всего дня. Я тренировался, с кем-то говорил, куда-то ходил или летал, словом, делал все то, что и обычно, но ощущал при этом острую потребность видеть ее. Вместе с тем я много времени проводил с Антаной. Мы садились за один стол, занимались в паре и гуляли вечерами после занятий. Мы, как и раньше, много говорили и держались за руки, только теперь все это воспринималось иначе. Антана, как и Айзик, всегда понимала меня и на сей раз поняла, возможно, даже лучше, чем я сам.

В тот день после неспешной прогулки мы сидели в сгущающихся сумерках на холме неподалеку от Храма.

– Как думаешь, мы скоро завершим отбор? – спросила Антана, повернувшись ко мне. – Это сильно изменит нашу жизнь? И изменит ли?

Я догадался, что она имеет в виду ритуал благословения пар, но удивился, почему не спрашивает напрямую.

– Ритуал состоится в день, который укажет Хранящий, – ответил я, а сам подумал о том, что мы оба понимаем – приближение этого дня зависит главным образом от Женевьевы.

– У нее хорошо получается, – вдруг сказала Антана и испытующе посмотрела на меня.

Антана вела себя странно, и я начинал чувствовать неловкость, не зная, как реагировать. Это было не только непривычно, но и неприятно.

– Да. И она больше не нуждается в подпитках извне, – ответил я.

– Но этого мало. Все так странно, Тей. Раньше я не придавала значения тому, что нас только тринадцать, а сейчас привычное и вовсе рушится. Неопределенность давит. Мне кажется, никто из нас толком не понимает, что происходит. Что будет дальше? Как будет? Ты знаешь?

– Сомнения – не самая прочная основа. Сантан знает, что делает. Он не стал бы ждать, если было бы возможно обратное. Мы успеем. Просто не можем не успеть. Все будет хорошо. Надо верить.

– Да. Надеюсь, мы не растеряем нашу веру в процессе ожидания. Я ходила к Хранящему, – добавила она после паузы. – Знаешь, что он сказал мне? Слушать свое сердце. Видеть, дышать и думать сердцем.

Я улыбнулся, вспоминая, как подобное Сантан не раз говорил мне самому.

– Он прав.

– Он Хранящий. Он не бывает не прав. И он прав, да, но все эти мысли, волнения затмевают тихий голос, звучащий внутри. Я почти не слышу его. Я пыталась разложить все по местам, найти решение хотя бы в теории и не смогла! Это не дает мне покоя.