Книга Волшебная Кошка, страница 36 – Рин Дилин

Агафон, с рассветом, вновь принявший человеческий облик, недоумённо замычал и замахал руками возле своей шеи и немого рта.

– Ах, да… Совсем забыла… – расстроенно протянула Марья, – Ты же днём нем… Годимир Силович?.. – повернулась она было к купцу, но тот опередил её просьбу.

– Схожу, схожу, Марьюшка. – он тоже с волнением поглядывал на сгущающийся зеленоватый туман над лесом.

Глядя на него, у купца отчего-то бегали противные мурашки страха по спине: что на этот раз придумала Ярина? Выстоять ли им до утра?

– Хорошо. В таком случае, ты, Агафон, займись укреплением ворот и забора вокруг всего хозяйства. Заделай щели, да посыпь землю под ним волшебным порошком. Чтобы ни одна нечисть не могла внутрь пробраться. Кошка совсем ослабела, защищающий щит еле-еле держится. Ну, а я, – Марья закатала рукава своего богатого платья и взялась за метлу – уберу дохлых воронов и крыс. Иначе скоро они так вонять начнут, что мы сами здесь от смрада передохнем, без всякой помощи ведьмы.

Из окна выглянула Голуба Любятовна:

– Погоди, Марьюшка! Всего несколько стежочков осталось! Оставь пока метлу, да поднимись ко мне, примерь.

Марья зашла в дом, поднялась в горницу и Голуба Любятовна протянула ей свежесшитый сарафан. Простого кроя, с пришитой посередине бирюзовой атласной лентой. Голубой-голубой, как небо.

– Это мне? – удивилась Марья.

– Примерь, – кивнула Голуба Любятовна, – вдруг с размером не угадала. Пусть он простой, но зато твоё богатое платье не испачкается.

Марья мигом скинула платье и нарядилась в подарок. Сарафан ещё хранил тепло рук доброй женщины. Марья подбежала к зеркалу и закружилась – сарафан сидел точно по фигуре.

– Вы его за утро успели сшить? И без всякой магии? – удивилась она.

Голуба Любятовна улыбнулась:

– Ночь была волнительная. Утром никак не могла уснуть. Всё возле Вареньки сидела, вдруг ей лучше станет… А чтобы как-то занять себя, вот и взялась за шитьё.

– Вам очень идёт, правда. – раздался слабый голосок со входа в горницу.

Держась рукой за дверной косяк, на ещё слабых ногах в проёме стояла Варенька. Женщины поспешили к девочке. Поддерживая её за руки, помогли дойти к окну, где усадили на лавку. Марья принялась осматривать её.

– Яд полностью вышел. Силы постепенно возвращаются. Организм молодой, быстро справляется с болезнью. – она погладила ладонью седые волосы девочки, играющие на свету разными оттенками, точно жемчуг – Цвет, к сожалению, останется таким навсегда…

На глаза Вареньки навернулись слёзы и губы задрожали. Голуба Любятовна принялась успокаивающе поглаживать дочку по плечу:

– Что ты, доченька! Они теперь краше, чем были. Точно лунные лучики в волосах запутались. Ты у меня такая красавица! Такой удивительной косы ни у кого в мире не сыщешь!

Варя шмыгнула носом и посмотрела на Марью:

– Правда?..

Девушка улыбнулась в ответ:

– Правда. Я таких красивых волос ещё никогда не видела.

Напоив девочку чаем, женщины вышли мести двор, а Вареньку оставили сидеть у окна, да за странным туманом приглядывать.

– Если что, кричи нам. – предупредила Марья.

Годимир Силович обошёл всё селение, предупреждая жителей, чтобы заперлись на ночь и после наступления темноты на улице не показывались. Но селяне, тоже заметив необычный туман, рассудили просто – де, надвигается ураган. И уже сами затворяли ставнями окна, разгоняли домашнюю живность по сараям и хлевам, плотно затворяли двери.