Онлайн книга «Охота на Русалку»
Она смотрела на Игоря и испугалась. «А вдруг и деньги заберет, и сам навсегда смотается? Останусь на бобах!» Округлились глаза. — Здесь вдвое больше, чем надо, слышь, Тоня? Вот эти деньги держи нам на жизнь. Ну вот те отнести надо! — разложил доллары по кучкам. — Ты прямо теперь уходишь? — заплакала Тонька. — Да что с тобой? Я ж ненадолго. Самое большее через час вернусь! — А придешь ли? — Прилечу! О чем тревожишься? Иль не веришь? — Эх, Игорек, пока ты со мной, все хорошо и надежно. Вот выпорхнешь за двери, и пропал. Вернешься ли, вспомнишь ли? — Мне без тебя жизнь не нужна! Поверь, первой говорю такое! Подожди самую малость! Забрал одну кучу долларов и пошел к двери. Остановился у порога и напомнил: — Деньги спрячь. Никому не открывай. Я позвоню подряд три раза и назовусь! — поцеловал Тоньку и вышел на площадку. Через пятнадцать минут он уже был с крутыми. — Телку размазал? — Нет. Не было смысла. — Так ты без боя забрал баксы? — Да как сказать? Короче, все с кайфом! — Ни хрена! Ты еще оттрахал Тоньку? Это как? На закуску, в придачу иль такой налог сорвал с нее? — При чем налог? Я женюсь на ней! — ответил Игорь. Вокруг стало тихо, словно все разом разучились дышать. От растерянности или изумления крутые смотрели на Игоря большими, круглыми глазами. — Ты пошутил, братан? — спросил кто-то. — Ничуть, — ответил не задумываясь. — Игорь! Ты что? Уж не звезданулся часом? — С чего взял? Я в норме! И, как понимаете, ухожу к ней! — Шибанутый! Ты долго думал? Пошевели рогами, зачем она тебе? Из притона! Ее все городские мужики насквозь знают. Только тебя в той помойке не хватало в качестве мужа. Хоть подумай, что ждет вас дальше. Что услышишь от горожан? Иль дурней ничего не мог придумать? — Между прочим, никто не смеялся над ментом! — А разве лягавый человек? — Как бы то ни было, он не жил в гондоне. Бывал с Тонькой в людных местах, везде представлял своей законной женой. И никто не удивлялся. — Но мы же не лягавые, все нормальные люди. И тебя таким считали. Не знали, что у тебя временами крыша едет! — Ладно! Хватит трещать! Я здесь никому ни копейки не задолжал. Наоборот, мне обязаны. Какого дьявола прикипаетесь? — Тебе должны? Не много ль хавальник отворил? Твоя профура засветила братанов! Их вытаскивать за общий счет! А кто в натуре отбашлять обязан полностью? Мы мозги не сеем, память тоже! — Не она! У нее телефона нет на работе. Она из ларька не выходила, сами знаете не хуже меня. — Зато теперь всех заложит! — Ручаюсь за нее и за себя! — Баксы тихо отдала иль шухер поднимала? — Не дернулась. — Во лярва! И тут не прокололась! — Короче, кореши, я сделал все! Перед вами был как на духу. Нигде не лажанулся. Отпустите меня с миром, тихо. Хочу семью иметь. Уж как оно получится, не знаю, но мне без Тони не дышать. Моя она, одна как жизнь… — Воля твоя. Тут силой не держим никого. Ты сам к нам возник, дышал с нами. Надоело — линяй! Ищи свою долю. Но о нас навсегда посей мозги. Никого не засвечивай и не паси. Коль скурвишься, сам секешь, что ждет. Так, братаны?! — Так! — Конечно! — Он не особый! — Слыхал? Смотри! Коль что узнаем, добра не жди. И еще! Братаны! Даем Игорю долю? — Надо! На горшки, на соски и пеленки! — Пусть кореш хоть первое время беды не знает и не вспоминает нас злом. Пусть ему повезет. Дай! Игорь, получив свою долю, вскоре ушел от кентов. Вслед ему донеслось: — Смотри, теперь и тебя налогом обложим. Как всех! Секи про это! И не дергайся, как вошь на гребешке! Он приостановился, но лишь на секунду и, махнув рукой, ускорил шаг. Заспешил к Антонине. Баба тем временем прибрала в квартире, приготовила нехитрый завтрак на двоих и теперь ждала мужика, постоянно выглядывая в окно. — Нет, надо успеть привести себя в порядок. Не то мужик сбежит со страху. Ведь вон как меня срамил! Умылась, причесалась, подкрасилась женщина, сменила домашний халат на платье и только хотела сделать маникюр, в дверь раздался тройной звонок. — Тоня! Это я, Игорь! — послышалось с площадки. Руки бабы дрогнули. Хотя приказывала себе не думать о нем, не переживать, но сердцу не прикажешь. Открыла дверь нараспашку. Человек, перешагнув порог, захлопнул дверь наглухо, закинул на крючок, закрыл на ключ. Схватив Тоньку в охапку, закружил, зацеловал остервенело: — Моя? Ждала? Скучала? Баба обняла за шею, ответила одним словом: — Любимый… — Все, родная! Теперь мы навсегда вместе и никто не помешает нам… Эта новая пара не спешила выходить на улицу. Прошла неделя, прежде чем Антонина вспомнила о своем ларьке и о том, что ей давно пора появиться там. — Игорь, пойдем вместе, а если не хочешь, я сама схожу ненадолго. Гляну, все ли там в порядке, малость поторгую… — Не обидишься, если немного позже приду? Мне кое-кого навестить нужно, узнать насчет работы. Нельзя без дела сидеть. Кое-кого из своих, приютских, увидеть надо. — Тогда запасные ключи возьми! — подала Антонина ключи от квартиры и пошла на работу знакомой дорогой. Баба, решив поделиться радостью с Юлькой, заглянула в пивбар. Там управлялась Мария. Сама торговала, убирала со столов. Лицо женщины было заплакано, она часто вытирала щеки, и даже посетители не галдели, как обычно. Говорили вполголоса. Тоня поздоровалась, подошла к Марии и только хотела спросить о Юльке, женщина опередила: — Что ж на похороны не пришла? — А кто умер? — с испугом спросила Тоня. — Юльку убили! — полились слезы рекой. — Кто? За что? — тормошила Марию. Та голосила на весь пивбар: — Расписаться забыли и отчитаться! Менты с ног сбились, да что толку? Не найдут виноватых. И ждать нечего. Двое деток в доме остались сиротинами. Мужик теперь сопьется. Оно и понятно, одиночество всех губит, нам ли с тобой не знать? — Когда это случилось? — перебила Марию. — Неделя прошла. — А чего мне не сказали? — Одна Юлька только и знала, где живешь. Другие — нет. Леля после того в кардиологию попала, и нынче там. Женя разрывается. Кругом один. И на работе надо успеть, и в больницу, и за ребенком в детсад. |