Книга Второй брак, страница 63 – Анна Шварц, Екатерина Юдина

— Нормы приличия, — его взгляд оказался на моих губах. — Как скучно.

— Отойди. Я приказываю, Кай.

Я никогда и никому не приказывала. Делала это впервые, но ощущала себя так, словно взмахнула кнутом перед огромным волком. Вот только, для него это было не смертельно и даже не опасно. Для такого зверя я являлась слишком слабой хозяйкой, из-за чего он мог просто отобрать «хлыст» и перегрызть горло.

Но почему-то Кай все же отстранился. Теперь между нами было минимум два метра расстояния и мне даже дышать стало легче. В такой близости с ним я не могла сделать ни вдоха.

— Для начала я хочу обрисовать рамки нашего сотрудничества, — произнесла. — Сделать их для нас обоих более четкими.

Кай оперся плечом о стену. Посмотрел мне в глаза и спросил:

— Ты знаешь, что означает оформить попечительство над перечеркнутым? Когда ты спросила согласен ли я на твое предложение, я сказал «допустим». Мой остаточный ответ будет зависеть от того, что ты сейчас скажешь.

Я прекрасно знала, что означало попечительство. Еще пятьсот лет назад в нашей империи рабство было законно, но когда его отменили, осталось одно исключение. Им как раз являлись перечеркнутые и попечительство на ними.

«Попечительство» звучит красиво, но на самом деле за этим словом скрывалось совершенно другое действие. Оно означало полное владение человеком, с которым в последствии можно было сделать все, что угодно. Даже убить и это никаким образом не наказывалось законом.

Правило было лишь одно. Попечительство могло быть оформлено только между аристократом и перечеркнутым.

В прошлой жизни я с острым негативом относилась ко всему этому. В этой — тоже. Мне претила мысль, что в наше прогрессивное время пусть и в минимальном количестве, но все же существовало рабство. Особенно было жутко от того, что аристократы делали с перечеркнутыми, которыми владели.

Например, существовал клуб для знати. Там они устраивали бои на смерть, на которые выставляли своих перечеркнутых. А еще аристократы сами любили их бить, уродовать и истязать. Все законно и все возможно. Следовало понимать, что перечеркнутые нужны были не для какой-нибудь домашней работы. С ней могла справиться и прислуга. У них было совершенно иное предназначение. Жуткое и страшное. Такое, что от одной мысли о нем, у мою кожу сковывало холодом.

Не редко перечеркнутых сразу отправляли на органы. Многие аристократы именно из этого соображения оформляли попечительство. Для себя, или на продажу добыть почку, сердце, печень, костный мозг.

Каждый знал, что «попечительство» это так же синоним смерти.

Я действительно ненавидела эти остатки рабства и в прошлой жизни даже состояла в движении против него, но, конечно, на демонстрации ходить не могла, ведь мое положение являлось слишком шатким. Одно неверное движение и я бы за него поплатилась.

А сейчас я пыталась завладеть для себя перечеркнутым. От этой мысли становилось плохо, но пути назад уже не было. Тем более, я не имела другого выбора.

— Я знаю о нем все, — произнесла. — Если мы его оформим, ты станешь моей собственностью. Я этого и хочу, но со своей стороны могу пообещать, что ты ни о чем не пожалеешь. Я не буду относиться к тебе так, как принято относиться к перечеркнутым.

Кай ничего не ответил и молчание стало слишком длительным. В затхлом мрачном подъезде оно стало давить. Незримо обвивать шею и душить.