Книга Второй супруг графини Корф, страница 8 – Елизавета Соболянская

– Воины моются вечером, – ответила Тырта, – днем они возле стад. Пригонят скот доить – и помоются, и поедят. А вечером будут танцы!

Дэлиана покивала. Она не очень знала, как у орков все устроено, но понимала, что травы возле постоянного становища нет совсем. Орки потому и кочуют, что их стадам нужна трава. Этот стан остается на месте, потому что в нем живут ремесленники, старики и женщины с младенцами, да и то не все. Однако все время кочевать невозможно, вот и меняются семьи в становище. Одни уехали, другие приехали. Поставили шатры на те же места, разожгли огонь на старом кострище, а людям кажется, что стан стоит незыблемо, как каменные человеческие города.

У воды графиню начали одолевать насекомые. Она отмахивалась от них, сколько могла, потом ее беду заметила орчанка средних лет. Подошла, потрогала тонкую белую кожу и сказала:

– Белая, сладкая! Едят. Вот, держи! – и сунула ей в руку горшочек.

– Что это? – спросила Дэлиана у Тырты.

– Насекомых отгонять, – ответила девочка, – надо мазать. Стада пригонят, тут будет ж-ж-жух сколько кусалок.

Графиня понюхала содержимое горшочка. Пахло полынью, овечьим жиром и чем-то знакомым. Кажется, этим самым пахли орки, приезжающие в замок. А еще… запах вдруг всколыхнул в памяти зеленую крепкую грудь в кожаных ремнях, черные пряди волос на зеленой коже… Судорожно вздохнув, Дэлиана нанесла мазь на лицо, руки и, немного посомневавшись – на ноги. Девчонка одобрительно кивала и хлопала в ладоши.

Потом они бродили у ручья до заката, присматриваясь к мастерам, бросая в воду камушки, а когда солнце склонилось за горизонт и вдалеке раздался звук колокольчиков, Тырта потянула Дэлиану в становище.

– Сейчас дойка будет! Потом ужин! Ирлында ждет!

Графиня послушно шла за девочкой, но в какой-то момент поняла, что они поднялись на невысокий холм, и с него открылся вид на освещенные закатным солнцем стада коз, овец и коней. Орчанки с ведрами в руках выходили из становища, усаживались на маленькие скамеечки и ставили рядом ведра и крынки. Животные сами подходили к ним, чтобы избавиться от тяжести в налитом вымени, получали несколько кристалликов соли с ладони и подставляли бока ловким зеленым пальцам.

Мальчишки и девчонки сновали от матерей к шатрам, унося посудины с молоком под защиту войлочных крыльев, а животные все шли и шли.

Когда дойка закончилась, пастухи увели скот поить, а потом на ночевку в небольшие загоны, расположенные ниже по течению ручья. Оставив возле загонов сторожей и собак, большая часть мужчин вернулась в стан и занялась делами. Кто-то отправился мыться, кто-то сначала делал мелкие, но важные дела вроде починки упряжи, окапывания шатра, или заточки оружие. Кое-кто играл с детьми, пока на очагах доходил ужин.

Женщины занимались молоком – цедили, разливали в глиняные крынки, опускали крынки в ямы, выкопанные в земле и прикрытые шкурами. В этих своеобразных погребах молоко дольше оставалось свежим.

Кто-то снимал сливки, кто-то сбивал масло, некоторые достали большие котлы, чтобы варить сыр. Все были при деле. От стариков до детей. Только Дэлиана смотрела на все эти хлопоты со стороны.

Когда солнце село окончательно, семьи собрались у костров. В воздухе поплыли запахи мяса, вареного теста, крепкого травяного отвара и кислого молока. Тырта привела графиню к шатру шаманки, и та сунула женщине огромную миску с вареным мясом, сдобренным травами и корешками: