Книга Освобождение Луки, страница 131 – Виктория Эвелин

Она приложила все усилия, чтобы засунуть его большой член себе в рот, чувствуя, как становится влажной от его приглушенных проклятий и дрожи, пробежавшей по его мощному телу. После того, как она закончила, он отплатил ей тем же, постоянно прикасаясь к ней своим вибрирующим языком, пока ей не пришлось умолять его остановиться.

Остаток дня прошел как в тумане. Они полулежали в залитом солнечным светом лесу, ели сладкие фрукты и разговаривали. Она рассказала ему больше о своей жизни на Земле и проблемах, которые с ней связаны. Когда она рассказала ему о своих прошлых отношениях, ему было трудно успокоиться.

В свою очередь, он рассказал ей душераздирающую историю о своей матери и брате Тео. Очевидно, то, что она приняла за татуировки, покрывающие все тело Тео, на самом деле было шрамами. Пока он говорил, она предлагала утешение, где могла.

Некогда бледные отметины, которые тянулись вдоль запястий и предплечий Луки, все еще были черными. Оказалось, что они были постоянно покрыты шрамами, как и у его брата, после того, как Гишен с такой силой ударил его током через кандалы. Проследив за темными отметинами возле его запястий, она теперь увидела их в новом свете. Ей стало интересно, находят ли другие их такими же уродливыми, как у Тео. Проведя языком по одной темной отметине и улыбнувшись его ответному проклятию, она решила усердно поработать, чтобы убедиться, что он знает, что она их любит.

Всякий раз, когда они выходили на улицу, Лука сердито красил руки, скривив губы, чтобы скрыть синие метки под слоем эластичной жидкости телесного цвета. Когда они оставались наедине, первым делом он очищал руки от покрытия. Когда его отметины были видны, он всегда вздыхал, и она задавалась вопросом, успокаивал ли его каким-то образом вид их.

Мысль о том, что Лука так сильно любил свои отметки, заставила ее задуматься, любит ли он ее тоже. Конечно, он называл ее «любимая», но это было просто ласкательное имя. Она знала, что чувствует к нему сейчас, и была уверена, что хочет быть с ним, но не хотела быть той, кто первой произнесет эти слова вслух. Она была бы оскорблена, если бы он не сказал их в ответ. Она даже не знала, говорили ли клеканийцы друг другу «Я люблю тебя».

Счастье, которое она испытывала с Лукой, было прервано только растущей тревогой из-за того, что она снова увидит Хеласа и Сэла, и беспокойством, которое она испытывала за Ванессу.

Она видела свою подругу и вчера, и сегодня. Некогда яркая улыбка Ванессы и ее саркастическое отношение потускнели, и Элис начала беспокоиться о том, что она может сделать, если доведет себя до отчаяния.

Не обращая внимания на хмурый взгляд Луки при этой мысли, она решила провести сегодня несколько часов наедине с Ванессой. Он высадил ее на берегу озера, и, несмотря на то, что она уговаривала его уехать и забрать ее позже, он так много ворчал, что в конце концов она просто оставила его сидеть на траве с угрюмым видом. Она приехала в дом Ванессы и обнаружила ее одинокой и измученной.

В данный момент она смешивала два инопланетных джина с тоником для себя и Ванессы, чтобы они могли потягивать, пока разговаривают.

— Итак, где Дейзи и Рита? — спросила Элис, протягивая Ванессе высокий стакан.

Темные мешки под ее глазами обвисли, когда она посмотрела на входную дверь.