Книга Помощница Его Величества, страница 168 – Дарья Верескова

— Тавиен… он исчез. Никто не знает, где он.

Сказав это, он в последний раз взглянул на нетронутую кружку с молоком, а потом вышел, резко хлопнув дверью.

Выполнять его приказ я не собиралась.

* * *

— Твоё свидание с кронпринцем сегодня, — Аделаида и я в этот раз делили покои, поскольку их на всех не хватало, и наверняка это было ещё одной проверкой со стороны комиссии. — Волнуешься? Первое для тебя…

Я часто задавалась вопросом — какую часть нашей жизни здесь, в крыле участниц, докладывают Его Высочеству? И что, если настоящий Отбор происходит именно здесь? Участницы рано или поздно показывают себя настоящих — особенно в общении с другими женщинами. Что, если именно поэтому он выбрал Барбару?

Барбару не любили в крыле участниц. Сначала потому что не воспринимали всерьёз, поддразнивали за возраст и статус вдовы. Позже — потому что она стала привлекать всё больше внимания кронпринца и других мужчин, и её начали считать главной соперницей, недостойной этого статуса.

В Барбаре не было ничего воинственного. Она была мягкой, слабой, говорила тихо, вела себя почти незаметно и не враждовала ни с кем. Самое агрессивное, на что она была способна, — это то, как она вздрагивала и шарахалась, стоило мне приблизиться.

Если об этом действительно докладывали Его Высочеству, то, наверняка, его сердце разрывалось от сострадания к моей бывшей подруге. Наверняка он не понимал, чем она заслужила такую участь, и желал защитить её.

Я, Аделаида, Барбара — те, кто не устраивает Её Величество королеву Хонору и приближённых высокородных женщин. Но кто же входит в их тайный список фавориток, в их «семёрку»?

Кора — без сомнения. Именно мой конфликт с ней вызвал гнев королевы. Лианна — тоже. И, скорее всего, Селина, что всегда была рядом с Корой. Кто ещё? Илва, Мелва? Их семьи имели вес в совете. Оставалось определить ещё двух.

— Нет, не волнуюсь, — я покачала головой. — Ты же сама говорила, что он вежлив со всеми.

Волновалась я совсем по другой причине, связанной с Геленой де Рокфельт, Леонардом и тем, что произошло в их поместье в Старом Хадаре.

Взволнованная матушка нашла меня утром после ночи, проведённой рядом с Его Высочеством, и не находила себе места. В руках у неё была моя одежда — та самая, что я сбросила во время оборота. Она сказала, будто слышала от других, что я неожиданно обернулась и убежала. Эти слова на миг успокоили меня, но уже через секунду она протянула письмо.

— Это от графини… она просила меня не открывать его, и я не сделала этого, — произнесла она, вкладывая конверт в мои ладони и обхватывая их своими руками. — Разве не чудесно, дочка? Графиня наконец признала нас, да ещё и с такой высокородной гостьей. Мы будем всегда желанны в её доме!

— Мама… — я сузила глаза. — Королева и графиня воздействовали на меня с помощью запрещённого ритуала, стремясь окончательно уничтожить мою репутацию. Леонард был готов взять меня, даже если бы я сказала «нет», потому что он был не в себе… И это организовала графиня. Мне пришлось выпрыгнуть из окна, и если бы я этого не сделала — роду Валаре пришёл бы конец.

Для матушки это оказалось настолько неожиданным, что она прижала ладони к губам и неверяще покачала головой.

— Я не знаю, любишь ли ты меня или только ту идеализированную версию будущего, которую сама выстроила в своей голове, не спросив ни разу, что сделает счастливой меня. Если ты ещё раз примешь приглашение… этой женщины или кого-либо из приближённых королевы Хоноры — я выйду из рода. Сама. Я не позволю ей больше разрушать мою жизнь, и лучше проживу жизнью низкородной.