Книга Помощница Его Величества, страница 278 – Дарья Верескова

— Я никогда не забуду этого, леди Валаре, — произнесла она спокойно, хотя выглядела Великая Принцесса ужасно.

Под глазами залегли тяжёлые тени, лицо осунулось, обнажив мелкие и глубокие морщины, и Зеновия Николетта выглядела ещё старше. Особенно разителен был этот контраст на фоне её цветущей сестры.

Мы всё ещё стояли рядом с королевской семьёй, в то время как придворные держались на почтительном расстоянии. Это мгновение, без сомнения, было наивысшим проявлением внимания к финалисткам Отбора. Быть рядом с королевской семьёй, стоять с ними наравне под их официально приветливыми взглядами — могла ли быть честь выше?

Я замечала, с какой тоской смотрела на нас Кора. Её привели в чувство, и теперь она стояла в толпе, прикусив губу, отчаянно желая оказаться здесь, рядом с подругами. Камилла тоже не справлялась — она отвернулась, не сумев сдержать эмоций, увидев сияющую и довольную Тамиллу, спускавшуюся по лестнице под восхищёнными взглядами придворных, среди которых было немало холостяков.

Каэлис тоже смотрел на Тамиллу с восхищением, в его взгляде горела тёплая заинтересованность. Он общался с каждой девушкой значительно дольше, чем со мной, а больше всего времени провёл... с Барбарой.

Признаться, я ничего не понимала, но была уверена, что всё происходящее не случайно. Каэлис не стал бы нарочно причинять мне боль. А значит, у его поведения есть причина.

— Минуточку внимания! В связи с окончанием Отбора Его Величество желает сделать важное объявление!

Я к этому моменту добралась до матушки, которая смотрела на меня по-настоящему взволнованно, обеспокоенная тем, что мне уделялось меньше всего внимания. Она снова и снова пыталась вглядеться в моё лицо, но я нацепила дежурную улыбку, как бы говоря, что всё хорошо. Говоря то, чего совсем не чувствовала.

— Верные подданные, благородные сыновья и дочери короны, — возгласил Его Величество голосом, полным величия. — Сегодня, когда Отбор подходит к концу, я объявляю волю свою. Принц Каэлис Арно из Великого Дома Грейдис доказал мне, Совету и всей державе, что зрел душой, сердцем и разумом. Я настолько уверен в его праве и способности править, что в тот самый миг, когда он произнесёт имя своей избранницы, я передам ему корону Левардии. Пусть его выбор ознаменует начало новой эры. Его союз станет опорой престола, а его правление — источником процветания для всех нас.

Несколько женщин рядом недоверчиво ахнули, прижав изящные ладони ко рту, но в остальном в зале воцарилась почти оглушающая тишина. Мне даже казалось, будто я слышала биение сердец вокруг.

— Благодарю, отец, — Каэлис вышел вперёд и глубоко поклонился, словно давая понять придворным, что именно он будет служить им, а не наоборот. — Я приму корону с намерением служить, защищать и созидать. Пусть каждый день моего правления будет посвящён не славе моей, но благополучию Левардии.

Голос Каэлиса — глубокий, красивый, невероятно привлекательный — звучал куда громче, чем голос его отца, и отзывался внутри меня теплом и лёгкой грустью. Я знала, что он отчаянно хотел стать королём, что не мыслил для себя иного пути, что каждое утро он просыпался с мыслями о королевстве, о своём долге.

Придворные молчали, не зная, как реагировать, ведь происходящее казалось невероятным, хотя слухи о передаче трона ходили с самого момента возвращения Каэлиса из Иштавара. Прежде подобное не случалось ни разу, каждый предыдущий король получал трон либо после смерти правителя, либо тогда, когда тот становился немощным.