Книга Помощница кронпринца, страница 143 – Дарья Верескова

Всё как всегда… Сначала — металлический браслет. Потом — надрез на руке.

Прикосновение к его коже сквозь материал перчаток стало настоящим мучением, я вздрогнула и непроизвольно сделала глубокий вдох. Замерла с чуть приоткрытыми ртом, неспособная пошевелиться.

Можно ли гореть заживо?

В эту секунду мне казалось, что можно. Я даже не видела Каэлиса Арно — всё плыло перед глазами.

Я больше не могу..

— Ваше Высочество, — прохрипела я. — Вам лучше уйти… мне лучше уйти. Я могу причинить вам вред.

Вот так. Как и должна поступить ответственная служащая, потому что рисковать я не имела права.

Я отступила на шаг, мелко дрожа, но мою руку в перчатке, ту самую, что совсем недавно касалась его, перехватили.

— Леди Валаре, — голос кронпринца казался таким же больным, что и у меня.

Я не видела, что он делает, пытаясь проморгаться, пытаясь справиться с собой, пока не сотворила чего-то ужасного, пока не нанесла вред кронпринцу. Биение сердца в груди оглушало, и я, пытаясь освободить руку, почувствовала, как Его Высочество сжал её ещё сильнее — почти до боли.

А потом, не говоря ни слова, начал медленно стаскивать перчатку с моей ладони.

Палец за пальцем — медленно, мучительно. Глаза, наконец, прояснились, и я смогла разглядеть кронпринца.

Он хищно следил за тем, как тонкая чёрная ткань перчатки понемногу сползает с моей кисти, как обнажается бледная кожа. Каэлис Арно дышал глубоко, втягивая воздух носом, впитывая каждый запах вокруг, — и от этого осознания мне становилось почти страшно.

Наконец, ладонь оказалась полностью обнажённой.

Я не шевелилась, лишь чувствовала, как гудит кровь в ушах. А кронпринц смотрел на ладонь, на кончики моих пальцев, а затем...

Он медленно потянул мою руку к себе.

Я не сопротивлялась, не понимая, что происходит, затаив дыхание, боясь, что малейшая капля феромона Его Высочества окончательно что-то сломает во мне.

Сначала кончики пальцев, а потом и вся кожа ладони коснулась его шеи, раскалённой кожи. Я вздрогнула, а он наклонил щеку так, чтобы соприкосновение стало как можно полнее. На миг даже закрыл глаза.

Невозможно. Как он мог быть таким уязвимым в такой момент?

Мы оба делаем тихий, чуть судорожный вдох. Я не в силах справиться с тем, как пылает моё тело, как внутри меня поднимается нечто незнакомое, опасное.

Но были и ощущения, которые я знала слишком хорошо. Болезненные спазмы внизу живота, боль в груди, усиленная в сотни раз неясной агрессией. Неправильные, запретные чувства.

Мои руки — на его крепкой шее. Я могла бы сжать их, вонзить когти... ногти. Добиться крови, скользнуть к груди. Продлить это прикосновение до бесконечности, навсегда.

Взглянула на лицо Каэлиса Арно.

Чувствовал ли он то же самое?

Его глаза, обычно яркие и полные уверенности, казались затуманенными белесой пеленой. Чувственные губы пересохли, тонкие волоски прилипли к вискам и щекам.

— Миолина, вы... — хриплый, надломленный голос. И во мне шевельнулась последняя кроха разума.

Вырвав руку, я бросилась к двери, почти не слыша ничего, ощущая, как тело стало в сотни раз тяжелее.

Мир по бокам расплывался, а кованая ручка оставалась единственным, на чём я могла сфокусироваться. Последний шаг отнял все силы, я потянула ручку…

И без сил прикоснулась лбом к резной деревянной двери.

От осознания.